— Ждет. Ты слишком любопытен.
— И ты вновь станешь свободной?
— А я и при муже свободна.
— А нас с тобой рикошетом не заденет?
— Если бы и нас хотели убрать, то не стали бы информировать и давать задания.
— Ну почему же? Мавр сделал свое дело — мавр может умереть.
— С кем же останется хозяин? Выкинь дурь из головы. На твоей памяти два состава менялись. И каждая новая команда была лучше прежней. Однако они уходили, а мы оставались. Но я думаю, что ты не для этого меня вызвал из Москвы в срочном порядке, чтобы обсуждать давно решенные вопросы.
— Ты права. Поговорим за ланчем. Остановимся возле одного небольшого ресторанчика. Уютное местечко. Там все и обсудим. А потом поедем ко мне и займемся любовью.
— Вечером я улетаю обратно в Москву.
— Плохая девочка. Не хочешь подарить мне ночь?
— Хватит с тебя и двух часов.
Ресторанчик и впрямь оказался уютным. Они устроились за двухместным столиком у стены. Зал в утренние часы пустовал, это гостей вполне устраивало. Они могли разговаривать, не беспокоясь, что их кто-нибудь услышит. Да и кого может интересовать, о чем воркуют влюбленные голубки. Но опытный взгляд мог заметить, что такая эффектная яркая женщина могла бы иметь более солидного кавалера. Парень выглядел незавидно. Худой, длинный, просто одетый и вроде бы совершенно безликий. С другой стороны, его лицо казалось не лишенным интеллекта, порой даже одухотворенным.
Им принесли закуску и красное вино. От горячего они отказались.
— Не томи душу, Гриша, рассказывай.
Он достал из кармана фотографию женщины и передал собеседнице.
— Что скажешь?
— Красивая баба. Но только она не для тебя. Слишком волевое и сильное лицо. Она удав, а ты кролик. Кто это?
— Я и сам бы хотел знать. Только ведь она все] равно ничего не скажет. Ты права. Такая горы свернет, если они появятся на ее пути. Так вот. Странная история получилась. Я дежурил в редакции, и вдруг секретарша из отдела писем подходит ко мне | и говорит: «Странный звонок, Гриша. Звонит какая-то женщина и спрашивает Охлобыстина».
— Того самого, которого ты убрал три года назад?
— В том-то и дело. Охлобыстина весь город хоронил. Каждая собака знает о его безвременной гибели от рук мафии. Значит, звонящая не из Питера. Тогда зачем ей понадобился Охлобыстин? Что она о нем может знать? Я подошел к телефону и представился Охлобыстиным. Через полчаса встретился с ней в ресторане, прихватив свой шпионский фотоаппарат. Им я и сделал этот снимок. Ты права. Такая женщина способна свернуть горы на своем пути. Зовут ее Наташа. Судя по всему, несколько лет не жила в России. Плохо ориентируется в ценах, валюте, заказывает в ресторане селедку, грибы и водку. Черный хлеб посыпает солью. Впоследствии она призналась, что ее не было в стране три года. К ней в руки попала газета трехлетней давности со статьей Охлобыстина, где писалось о находке в лесополосе трех трупов. Эпштейна, Маркина и Цейтлина. Два из трех имен ей знакомы. Я рассказал ей, что расследование зашло в тупик. Пришлось признаться, что я не Охлобыстин, а Толстиков, друг погибшего. Вот тут дамочка меня начала удивлять. Во-первых, она мне сказала, что троих евреев убили из-за паспортов. Этими паспортами пользовались другие подонки, вывозившие женщин в Иорданию. Продавали их в рабство. Сами же возвращались в Россию через Израиль. Ее цель — найти тех, кто использует паспорта погибших Цейтлина, Маркина и Эпштейна, и прикончить их. Я не сомневаюсь, что она это сделает. Ей нужны помощники, и она предложила мне стать ее сообщником. При этом добавила, что проблем с деньгами у нас не будет. Это меня особенно поразило, ведь все вывезенные нами бабы лишались последнего в России, вплоть до жилья. Где она могла взять деньги?