— Дельта? — переспросил Мак-Эллистер. — Партизан?.. Боюсь, я не вполне понимаю.

— Вам и не под силу это понять. — Хевиленд посмотрел на Рейли, а затем вновь перевел взгляд на государственного советника. — Как только что пояснил Джо, мы лишь подступаем к сути дела. Преисполненный ярости, Уэбб перебрался в Сайгон и, по иронии судьбы, не без помощи того самого сотрудника ЦРУ Конклина, который впоследствии пытался убить его, был включен в состав секретной бригады под кодовым названием «Медуза». Боевики из этого отряда никогда не упоминались по именам: за каждым из них закреплялась та или иная буква греческого алфавита. Уэбб, например, стал называться «Дельта-один».

— «Медуза»? Я ничего о ней не слышал.

— Естественно: все ведь держалось в строжайшей тайне, — пояснил Рейли. — Сведения об этой группе до сих пор не подлежат огласке, но в данном случае мы решили все же познакомить вас кое с какими деталями. При вербовке в «Медузу» бойцов, среди коих находились представители различных национальностей, исходили из того, что все они должны были свободно ориентироваться на территории Вьетнама — и на севере и на юге. Откровенно говоря, Основной контингент наших наемников составляли преступные элементы, занимавшиеся ранее контрабандной торговлей наркотиками, золотом, оружием, драгоценностями — короче, всем, что приносит прибыли. Были там также и закоренелые убийцы, приговоренные к смерти in absentia[11], и несколько незадачливых колонистов, чье имущество конфисковали. Последние явно рассчитывали на нас, как на доброго дядюшку, надеялись, что мы поможем им в свое время, если они, приникнув в тыл врага, займутся ликвидацией лиц, подозреваемых в сотрудничестве с вьетконговцами[12], а заодно и деревенских старост, уличенных в симпатиях к чарли[13], и попытаются, по мере сил своих и возможностей, освободить томящихся в лагерях военнопленных. Откровенно говоря, это была команда убийц — эскадрон смерти, если вам будет угодно. Я сообщил вам все, что мог с учетом обстановки, но, конечно, во всеуслышание мы никогда ничего об этом не скажем. Признаюсь также, что в целом мы обманулись в своих ожиданиях, а выделенные нами на проведение соответствующих операций миллионы были попросту разворованы, что и понятно: ведь большинство из этих вояк не взяли бы ни в одну цивилизованную армию. И Уэбб не был в этом отношении исключением.

— Как мог он, с его-то образованием, научным мышлением, ввязаться во все это по собственной воле?

— Им двигала неугасимая жажда мести: он полагал, что тот самолет в Пномпене был северовьетнамским, — ответил Хевиленд.

— Говорят, что он вел себя словно безумный, — продолжил Рейли. — Не всем была по душе его чрезвычайная жестокость. Хотя он слыл прекрасным командиром, знавшим нравы Востока и умевшим подчинить себе отчаяннейших головорезов, из которых и состояла «Медуза», командование в Сайгоне побаивалось его едва ли не больше, чем наши противники. Он не признавал над собой ничьей власти, руководствовался исключительно законами, которые сам же для себя устанавливал. Уэбб преследовал свою личную цель: кто знает, не выслеживал ли он пилота-убийцу с того самолета, что исковеркал всю его жизнь? Эта война была его — человека, познавшего, что такое гнев. И чем больше насилия творил он, тем лучше, считал этот парень. Впрочем, возможно, сильнее всего жаждал он собственной смерти…

— Смерти? — переспросил государственный советник.

— Так, во всяком случае, казалось в то время большинству из нас, — заметил посол.

— Война закончилась столь же трагически для Уэбба, или Дельты, как и для всех нас, — молвил Рейли. — Впрочем, скорее всего, ему было хуже, чем нам: у него вообще ничего не осталось. Ни цели, ни врагов, с которыми он должен был бы бороться и которых смог бы убивать. Бессмысленное, с его точки зрения, существование продолжалось у него до тех пор, пока мы опять не разыскали его и не дали ему стимул к жизни. Или стимул вновь отправиться на поиски собственной смерти.

— Как я понял, это тогда вы сделали из него Борна и поручили ему заняться Шакалом, или Карлосом? — высказал предположение Мак-Эллистер.

— Да, — согласился сотрудник разведки.

В комнате на короткое время воцарилась тишина, прерванная Хевилендом.