Я сажусь рядом с ней на край кровати и держу миску хлопьев на коленях. Я кормлю ее, после подбираю остатки ложкой. Я не болтаю с ней, как обычно делаю, и только останавливаюсь два раза, для того чтобы дать ей попить апельсинового сока.
После того как вытираю ее рот, она перемещает тело, чтобы я помог ей выбраться из постели.
— Не сегодня, дорогая, — целую ее в лоб, в то время как смотрю в окно нашей спальни, туда, где могу увидеть сарай. — У тебя была плохая ночь и надо больше отдыхать. Теперь будь моей хорошей девочкой и выпей таблетки.
Доверяя мне, Эрика не задает вопросов. Она просто открывает для меня рот, таким образом, я кладу четыре таблетки и смотрю, как она их глотает. Я целую ее губы и укладываю обратно в постель, не утруждаясь остаться возле нее, пока она засыпает.
Я спешу обратно в сарай, где нахожу все еще спящую девушку. Ее мышцы дергаются в темноте. Колени скрипят, когда я опускаюсь на них около нее, спазмы усиливаются от моего прикосновения. Небольшая лужа мочи вперемешку с кровью растекается под ней.
Теперь это долго не продлится.
Я трясу ее, пытаясь разбудить, и она открывает глаза, только чтобы их снова закрыть. Потому трясу ее грубее. Ее дыхание превращается в вымученный вздох, ей очень трудно держать глаза открытыми, но я продолжаю трясти ее, таким образом, могу смотреть на нее, когда ее сердце отобьет свой финальный удар.
— Почему? — говорит девушка скрипучим голосом.
— Потому что
Я бережно укладываю ее голову к себе на колени, убирая волосы от ее лица, пока она засыпает последним сном.
Мое первое убийство.
Ну, технически это третье, но родители Холли — скорее, возмездие, чем убийство.
Сводящая с ума радость охватывает меня, электризуясь в воздухе с каждым вздохом. В конце концов, она рассеивается, и все, на что хватило эту девушку, так это возбудить растущее во мне желание найти Холли. Охотник во мне радуется, зная, что охота — это почти так же хорошо, как и убийство. Только в этот раз я не буду охотиться на оленя или кролика.
Я охочусь на Холли. Она единственная, кто может восстановить меня.
Глава 19
Я медленно вдыхаю и выдыхаю, напоминая себе дышать неглубоко. Но загубник во рту чувствуется странно, и само понятие дыхания под водой кажется нереальным.
В течение двух недель Трэвис и я практиковали мои уроки дайвинга с профессиональным инструктором в одном из бассейнов в островной гавани, прежде чем мы рискнули плавать в открытом море.
Трэвис думает, что мое воображение слишком живое, и я не спорю с ним. Мои многочисленные рисунки предполагают, что я художник, а художники должны иметь здоровую дозу фантазии. Несмотря на мои протесты, он слоняется поблизости, так что это должно что-то значить.
Мы проводим много времени вместе, начиная с моего представления — временного помешательства на пляже. Не думала, что увижу его снова. Серьезно, кто хочет провести свои дни с человеком, чей мозг сошел с рельсов и несется в мир, в который никто не может за ним последовать?