Ведь для строительства и эксплуатации новых АЭС необходимы не только кадры, которых нет, и никакой попытки подготовить которые не ведется даже теоретически. Необходимы еще и ресурсы, в первую очередь – строительные мощности.
А строительные мощности Росатома сократились в 10 раз – на порядок. Так что в реальности строить просто некому.
Однако задержки строительства очень велики, хотя в Бушере, например, они были политически обоснованы высокой напряженностью вокруг Ирана и зигзагами нашей внешней политики, да и – хотя и в последнюю очередь – собственно действиями Ирана. Но из-за этих задержек мы вульгарно теряем рынки. В частности, китайский, скорее всего, уже потеряли.
В 1998–1999 годах, во многом благодаря импульсу, данному правительством Примакова – Маслюкова, наша атомная энергетика вернулась в мир: было начато строительство новых энергоблоков за рубежом, хотя их было и осталось мало – всего пять.
Один энергоблок блок – Бушерская АЭС в Иране. Два – Тяньваньская АЭС в Китае и два – Кудамкулан в Индии. Два китайских блока на Тяньваньской АЭС сданы в эксплуатацию в 2005–2006 годах. К сожалению, с задержкой, из-за чего нас с китайского рынка, по сути дела, выдавили.
Бушерскую АЭС ввели в строй с опозданием более чем в 7 лет, общее время строительства – 15 лет, хотя далеко не только по нашей вине.
Кудамкулан: хотя никаких политических проблем с Индией не было, ситуация та же. Строительство первого энергоблока начато в 1999 году, он должен был быть запущен в 2006 году, ввод в эксплуатацию начался в 2013 году – с семилетним опозданием, через 14 лет строительства. Строительство второго энергоблока стартовало также в 1999 году, пуск должен был намечен на 2008 год, на деле ожидается не ранее 2014 года – с задержкой в 6 лет. А общее время строительства не менее 15 лет.
А ведь с точки зрения технологии строить энергоблок должны в течение 5 лет максимум. Затягивание сроков вдвое и чуть ли не втрое дискредитирует Россию намного хуже, чем любая «сувенирная демократия».
Но самое главное в атомной энергетике, как и в тепловой, – топливо. Атомные электростанции работают на уране, добыча которого в Российской Федерации достаточно ограничена.
Планируется начать добычу в Якутии, но там тяжелейшие климатические условия. Есть высокоэффективные технологии подземного выщелачивания, при которых не нужно строить шахт – они широко применяются, например, в Казахстане. Но в Якутии применение этих технологий невозможно; значит, нужно делать шахты, что чудовищно повышает стоимость проекта.
При этом запланирована классическая «экономия на спичках»: там не будет строиться социальная инфраструктура, и осваивать месторождение предполагается вахтовым методом. При этом забывается, что сменяющие друг друга вахты успешно работают на достаточно простых объектах, на относительно не сложных технологиях вроде добычи нефти и газа. Урановые шахты – более сложные технологии; вахтовый метод при их разработке может породить большое количество «неувязочек» и «нестыковочек», так что когда это месторождение будет запущено в строй, в настоящее время вообще никому не известно.
Но, даже когда его освоение выйдет на проектную мощность, дефицит урана Российской Федерации будет покрыт с этого объекта менее чем наполовину. Вопрос об источниках покрытия потребности атомной энергетики остается, таким образом, открытым, и его никто даже не пытается решать. Сейчас подъедаются старые запасы урана, работа идет со складов. А что потом?