– Фирлес, – окликнул его Вишез с вершины лестницы. – Отец хотел бы, чтобы ты к нам присоединился.
Мгновение Фирлес оставался неподвижен. На мгновение он представил, как бросается обратно в лифт и возвращается на поверхность астероида, где не было пригодного для дыхания воздуха. Как снимает маску и падает на холодный камень.
И перед смертью поворачивается на спину, чтобы в последний раз полюбоваться звездами.
И подивиться тому, какими яркими они оттуда выглядят.
Тому, что он никогда не видел их такими.
Фирлес выдохнул.
И тихо произнес:
– Сейчас подойду.
* * *Двумя годами ранее
Фирлес и Вишез сидели в тюремной камере. Они все еще не протрезвели с прошлой ночи – обычная для них ситуация в последнее время. Их одежда была заляпана кровью. Чужой. Они довольно неплохо отделали этих жалких недогангстеров в переулке за ночным клубом. Тех, что в черных костюмах с красной отделкой на лацканах. Ни один из них не помнил, с чего все началось. Зато оба помнили, чем все закончилось.
Фирлес зевнул.
– Как ты думаешь, здесь нормальный завтрак? Я умираю с голоду.
Вишез уставился на него пустым взглядом. В выражении его лица смешались недосып и сарказм.
– В тюрьме-то? О да! Шведский стол: омлеты, нарезки. Все высшего качества.
Фирлес вскинулся.
– Правда?
– Нет. В тюрьме не подают завтрак, придурок, – огрызнулся Вишез. – И такими темпами нам повезет, если нас выпустят отсюда к завтраку в четверг.
Фирлес фыркнул.
– Да что такое на тебя нашло?
Вишез сделал глубокий вдох и покачал головой.