Продвинутая, но не совсем двинутая, что радует.
– Маш, – попытался заступиться за мальчишек Широкий.
– Не обсуждается.
Как, скажите, мне аргументы подобрать, чтобы занозу из прошлого не вспомнить?
О Давыдове и речи заводить не стоит. Его имя в моем доме не упоминается даже случайно или по пьяни. Не надо лишний раз заглядывать в собственный ящичек Пандоры, чтобы не выпустить то, о чем вспоминать не хочется.
Сыновья выросли без отца. Уже даже и не спрашивают, где он, кто и почему не с нами. Так какой резон мне ворошить этот осиный улей с наследственностью Давыдова?
Тот бокс любил больше всего на свете. Я так, сбоку припеку оказалась, влюбленная дурочка. Между мной и великим спортом выбор был очевиден.
Сыновей безжалостной машине бокса я не отдам! Не дождется!
– Агрх! – закатил глаза к потолку Тим.
– Это не просто зашквар*, а зашкварище! – добавил Арт.
– Ужинать будете? – как ни в чем не бывало спросила их.
– Сыты! – буркнул Тимур и резанул ребром ладони возле собственной шеи.
«По горло», – догадалась я.
– Лампа накормила, – смягчился Артур.
– Ну тогда я вас не задерживаю, – развела руками, и сыновья, громко фыркнув, удалились из кухни в свою комнату. Обиженные на весь мир! Хотя, скорее, на мать, что пыталась оградить их от опасностей мира, но…
– И зачем ты так, Князева? – выдал Широкий.
Судя по его хмурой физиономии, он уже собрался учить меня уму-разуму, рукава закатал, язык зачехлил… Ха!
– Давно ты за моей спиной заговоры плетешь, Брут? – перехватила поудобнее половник и направила его на Артема, словно мушкетер шпагу.
– Какие заговоры? – пошел на попятный мужчина. – Парни хотят спортом заниматься, не тачки вскрывать или по карманам лазить! Я что, не могу помочь крестникам?