Шаг вперёд, шаг вправо, шаг назад и по новой. Базовая техника, никаких лишних вычурностей – их придумали уже позже танцоры, а иберийским наёмникам было не до излишеств.

- Думаешь, у меня есть вопросы? – спросила меня девушка. – Может, я просто хочу поболтать?

- Для простой болтовни не ищут подходящий момент, не так ли?

- Невежливо отвечать вопросом на вопрос.

- Просто иногда так звучит ответ. Но ты ведь не этого хочешь узнать.

Поворот, с пышной юбкой Ольги сделать красивое движение ногой было не так-то просто, но Романович справилась.

- Зачем всё это было, Конрад? – наконец спросила девушка. – Ради чего? Ты пошёл против наследника Мазовии, раскрыл столько своих способностей и всё ради… чего? Не ради же меня…

- Почему ты так думаешь? – я слегка приподнял бровь. – Не стоит принижать себя – принцесса стоит смерти.

- Так то принцесса. А не дочь наёмницы. И в отличие от многих я не считаю, что ты в меня влюблён.

- Даже так?

- Я хорошо чувствую фальшь, Конрад. И я хорошо ношу маски. Так что ты можешь обмануть их всех, но не меня - ты не похож на пылкого… или безумного влюблённого.

- Но ты мне действительно нравишься, - сказал я.

Романович чуть не поперхнулась, покраснела, оступилась, но я закрутил её, превращая это в элемент танца.

- Только не выдумывай лишнего, - улыбнулся я. – Я же не предлагаю тебе руку и сердце. Ты хороший человек, Ольга, ты мне нравишься, и я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. Те, кто готов драться с нами бок о бок – заслуживают лучшего. Ты заслуживаешь лучшего, Ольга. И вообще, я тебе должен за спасение Хильды.

- Ты всё ещё ходишь вокруг да около, - проворчала Романович, отводя взгляд.

Я проделал дорожку шагов вперёд. Поворот, пара пируэтов с ногами – не помню уже как точно называются эти движения…

- Ладно, давай начистоту. Твоя помолвка рано или поздно всё равно бы распалась. Вот только тебя бы ославили злодейкой-ревнивицей, мешавшей красивой истории любви простолюдинки-святой и наследного принца. Ты вернулась бы в свою Волынь, где бы стала лишней. И если бы не я, это просто случилось бы позже. Через год, через два – когда у тебя уже не было бы времени продумать, как скрыться от своей семейки. И ты это сама прекрасно понимаешь.

- Да, - тихо произнесла Ольга.

- И когда я говорю лишней – это значит, что тебя бы убрали. Плаха, монастырь, апоплексический удар – не суть важно. Потому что королевы не терпят бастардов мужа от чужих женщин. И это ты тоже понимаешь.

- Да.