Мыслительный процесс шел непрерывно, но все время по кругу: что делать, как жить дальше? Семен то пытался разложить проблему на составляющие и справиться с ними по отдельности, то найти общее решение, а потом разобраться с частными. Ни так, ни эдак ничего не получалось. С этими мыслями он уснул, с ними же проснулся и продолжал думать. И занимался этим до тех пор, пока не обнаружил, что в покрышку вигвама кто-то скребется. Некоторое время Семен соображал, кто из его спутников может этим заниматься с утра пораньше. Потом клапан входа отодвинулся, внутрь просунулась чья-то голова, а за ней и туловище. Существо вполне уверенно шагнуло к лежащему под стенкой мешку с остатками мяса.

«Та-ак, — констатировал Семен, — приплыли!» Он высунул из-под шкуры руку, дотянулся до своего вонючего мокрого мокасина и, коротко размахнувшись, запустил им в гостя. Получив тапочком по загривку, существо пригнулось, оглянулось, показало зубы и вплотную занялось мешком. «Ах ты, гад», — начал злиться Семен и взял второй мокасин.

— Ой, тигрик пришел! — сказала проснувшаяся Ветка. — Какой хорошенький!

— Чего в нем хорошего? — пробурчал Семен, вылезая из-под «одеяла». — Наглая тварь — и здесь достала!

В вигваме было холодно, кожа немедленно покрылось мурашками, но Семен терпел. Он подобрался к зверю, взял его за шкирку (тот пугливо пригнулся и зашипел), развернул головой к выходу и пинком под зад выпихнул наружу. Оттуда послышалось недовольное фырканье.

— Ну и отожрался! И когда успел?!

Замечание было справедливым: «тигрик» был размером с приличную овчарку.

— Зачем ты его так, Семхон? Он же в гости пришел, а я даже погладить не успела!

— Ты что, саблезубов не боишься? — удивился Семен. — Они же кусаются!

— Правда? Но ведь это же наши звери, мы же из рода Тигра…

— Знаешь что, — перебил Семен, надевая на голое тело обвязку арбалетного крюка, — из рода или не из рода, а сиди здесь и не высовывайся! Была у нас в будущем такая поговорка: «За что боролись, на то и напоролись». Как они тут оказались?! Помнишь, я тебе про них рассказывал? Впрочем, может быть, это другие… Эх, верил бы в Бога — помолился бы!

Молиться Семен не стал, но пару минут потратил на то, чтобы сосредоточиться и настроиться на ментальный контакт. Думать о том, что остальные члены команды, может быть, уже съедены, ему не хотелось.

Огромный кот дремал, положив голову на лапы, в нескольких метрах от входа. Кроме детеныша, который деловито обнюхивал оставленные снаружи посуду и вещи, никого больше поблизости не наблюдалось. Сначала Семен решил, что это другой саблезуб — окраска более светлая, а морду пересекает большой рваный шрам. Потом сообразил, что зверь, наверное, обзаводится зимней шерстью, а шрам, вроде бы, свежий, так что, скорее всего…

Детеныш, увидев человека, немедленно двинулся к нему и выразил желание ухватить его зубами за голую голень. Клыки у него были не очень большие — всего с мизинец, — так что Семен не испугался и отважно пихнул его ногой в бок.

— Отстань! — сказал он вслух и, напрягая мозги, обратился к коту:

— «Ты что, его не кормишь?»

Саблезуб приоткрыл один глаз («Притворяется», — догадался Семен):

— «Он просто любопытный. Играть хочет».

— «Вот и играй с ним сам!»