Книги

Правонарушительницы. Женская преступность и криминология в России (1880-1930)

22
18
20
22
24
26
28
30

См. напр. [Nye 1976а. 342, 345]. Най отмечает, что к концу XIX века теориям Ломброзо уже не было места в обсуждении реформ пенитенциарной системы в Европе. Более того, теории эти подвергались прямой критике, особенно со стороны французских криминологов. См. также [Lindesmith, Levin 1937: 635-671], где речь идет о том, что значение Ломброзо для развития криминологии зачастую преувеличивается, что значительная работа в этом направлении была проделана до Ломброзо и заложила основы, позволявшие оценивать его теории. Сходная позиция высказана в [Leps 1992: 32-43]. [Beer 2008] утверждает, что теории дегенеративности представляли собой альтернативу атавистическому детерминизму Ломброзо. По его мнению, российские криминологи считали физические недостатки отражением общественных недостатков и общественного неравенства: преступников можно было идентифицировать по их патологиям, однако причины преступности при этом усматривались в устройстве общества.

55

О Ферри см. [Sellin 1958; Кнуров 1924].

56

По мнению Конта, основами современной ему науки являлись эмпиризм, наблюдения и эксперимент, которые способны были создать научную основу правильной организации общества. О Конте, позитивизме и школе позитивизма см. [Beirne 1987: 1140-1169; Hawthorn 1987: 66-89; Mannheim 1960: 10-11; Rennie 1978:67-78]. Часто звучит мнение, что и Ломброзо придерживался позитивистского подхода к криминологии.

57

См. [Sellin 1958: 490-491].

58

Там же. С. 435.

59

(Sellin 1958: 487]. См.: [Ферри 1928: 33-43]. Русский перевод его книги, «Уголовная социология» под редакцией С. В. Познышева, вышел в 1908 году.

60

Фойницкий также являлся директором Кабинета уголовного права при Санкт-Петербургском университете. Кабинет, основанный в 1890 году по итогам международного съезда пенологов, состоявшегося в июне, также имел в своем составе музей пенологии, в котором размещалась выставка, отображавшая структуру и организацию тюрем, тюремную жизнь, историю пенологии в России и за рубежом. Там же находилась библиотека по уголовному праву, проводились занятия, в том числе вечерние курсы и лекции по пенологии (Кабинет уголовного права при Императорском С. — Петербургском Университете. Каталог музея. Изд. 3‑е. СПб.: Сенатская типография, 1902). Этот кабинет можно считать предшественником криминологических учреждений, которые во множестве возникли после революций 1917 г. — речь о них пойдет в Главе 2. Участие Фойницкого в этом начинании отражает попытки, предпринятые на раннем этапе развития криминологии практиками — представителями социологической школы — по превращению криминологии в научную дисциплину через внедрение систематических учебных курсов. Фойницкий лично вел первый в России университетский курс пенологии в Санкт-Петербургском университете в 1874 году [Adams 1990: 129].

61

Остроумов отмечает, что социологи порой подразделяют факторы преступления только на две категории, первую и третью, однако это не меняет сути теории. См. [Фойницкий 1893: 79] — он говорит о важности как общественных факторов, так и влияния среды для верной трактовки преступления. Работы Фойницкого по преступности и праву опубликованы в сборнике [Фойницкий 1898–1900].

62

См. статью Фойницкого «Влияние времени года на распределение преступлений» (цит. в: [Иванов, Ильина 1991: 63-64], а также [Гернет 1906]. Статья Фойницкого также перепечатана в его сборнике «На досуге» (т. 1, 1989)).

63

Подобное понимание «примитивности» еще отчетливее видно в исследованиях, посвященных женской преступности.

64