Солнце палит: на крыше можно жарить омлет, а к раскаленным флюгеркам страшно прикоснуться — покроешься волдырями. Раскладывая треногу под винтовку, Рид тянет:

— Значит, ты предложил им временный союз, — и это первое, что он говорит с того момента, как они остаются одни.

— Иначе ты бы его довел и он бы тебя пристрелил, — отвечает Кирихара.

Рид отлично видит: он нервничает, хотя и не подает вида. Что ж, теперь Рид даже может это понять: вряд ли будни финансовых аферистов проходят в засаде на крышах в ожидании, когда можно будет отобрать чемоданчик с сокровищами у местного криминального босса.

— Вообще сработано было классно, но ты ведь помнишь, чем закончился последний твой временный союз?

Понять Рид, конечно, понимает, но это не значит, что Кирихара освобожден от подколок по поводу всего, что он успел натворить за их короткое — но яркое — знакомство. Кирихара, занявший позицию за фанерной перегородкой на крыше, оглядывается на него через плечо:

— Правило выживания в Джакарте номер один, мистер Эйдан Рид, — иронично улыбается он, — гласит: действуй по обстоятельствам.

Нет, ну посмотрите на него, главный знаток правил выживания в Джакарте… Да, кажется, Рид действительно вляпался — и даже не из-за длинных ног.

— Правило номер два: учись на собственных ошибках. — Рид усмехается в ответ. — И не заключай сделки с кем попало.

— Значит, этим правилам тут вообще никто не следует.

Главный и единственный терминал аэропорта — длинное одноэтажное здание, по регламенту напичканное чоповцами, а сейчас — еще и людьми «Вольто». О, «Вольто» стреляются и пока даже не подозревают, что их любимец забрался прямо им на головы. Скоро они, конечно, вспомнят, зачем пришли, задерут башки и начнут палить ему по пяткам, а пока у Рида есть спокойная минута. Око бури.

Припоминая руководство пользователя по работе со снайперками, он распластывается на краю крыши — так, на всякий случай. Юда — взрослый дядя, вряд ли он всерьез верит, что Рид правда вынет шило из задницы и спокойно постреляет по головам (хотя бы потому, что он не настолько крутой стрелок, насколько хочет казаться), и тем не менее.

Кирихара оглядывает его скептически, и надолго его молчания не хватает:

— И что ты планируешь делать на самом деле?

Нет в нем ни авантюрного духа, ни вселенской расслабленности — всё стратегии да стратегии. Рид вздыхает:

— Можно хотя бы в перекур не о работе? — А потом все-таки признается: — Хрен его знает. Какой смысл что-то планировать, если в тот момент, как здесь окажется Басир, все пойдет по пизде? Пока сидим.

Кирихара неопределенно мычит за его спиной. Рид припадает к прицелу, разглядывая заасфальтированный горизонт. Там, где вьется дорога, пока тихо: ни киношных столбов взлетающей из-под колес пыли, ни монструозных карет из «Безумного Макса». Око бури, вяло думает Рид, око бури. Точно сейчас какая-то херня случится. И ведь ничего не поделаешь: только раскинуть руки и ждать удара под дых от судьбы.

От нечего делать Рид еще раз оглядывает периметр. Прямо под тем местом на крыше, где они заняли теплые местечки, высокой и пухлой стопкой сложены старые спасательные батуты. Ага. Можно будет спрыгнуть, если теплые местечки превратятся в жаркие.

Рид садится — жопу начинает подпекать — и оборачивается к Кирихаре:

— А ты не хочешь из снайперки пострелять?