— Договоримся, чтобы ты потом всех наебал? Это к Голландцу, агентик, — припоминает она ему произошедшее. — Так что разворачиваемся — и-и-и топаем отсюда, пока мне не наскучило быть доброй. А напоследок дружеский совет: если ты теперь с Ридом, то не забудь застраховать свою жизнь. Цирк вокруг него будет тебе не по зубам.

— Как же быстро ты заводишь себе друзей, Тика. А теперь убирай игрушку.

— Ты вовремя, — искренне выдыхает Кирихара.

Рид ухмыляется:

— Ума не приложу, что бы ты без меня делал.

Его дурацкое лицо хочется взять в ладони и поцеловать.

Вот так все и начинается. С реплики «Ума не приложу, что бы ты без меня делал» — жил бы себе спокойно тысячи за три километров, не поверишь, — и наставленного на Арктику пистолета.

У Арктики тоже все еще есть пистолет. И направлен он на Рида.

Вот, вот с чего все это начинается.

Потому что если послушать парочку народных мудростей и даже отчасти к ним прислушаться, то можно узнать, например, что где одна проблема — там две. Где две — там больше.

Где один пистолет — там два.

Где два — там больше.

— Убери пистолет, — повторяет Рид с деланым дружелюбием в голосе. — Давай, Тика, пока не пришел Голланд и не отругал тебя.

Арктика сужает глаза с идеальными стрелками — Кирихара проникается уважением к ее стилисту — и практически упирает ствол ему в лицо. Черная мушка перед глазами заставляет сердце под ребрами стучать сильнее.

— На то, как ты впрягаешься за свою новую зазнобу, каждый раз смешно смотреть, Эйдан.

У Кирихары ощущение, что за каждое неосторожное слово или движение он точно лишится головы, но тем не менее он говорит:

— Мне кажется, «зазноба» — неподходящее обращение к человеку, у которого вы хотите что-то вежливо попросить. — И улыбается в ответ.

Она выстрелит. Она точно выстрелит.

Но Тика только вздергивает идеально подведенные брови и переводит взгляд на Рида:

— Ты где это себе такого храброго подцепил?