Лично я сгрызла не один ноготь на своих пальцах. Ладно, я все сгрызла, клятвенно обещая, что завтра, если доживу, непременно выпью полынного отвара для профилактики. Вспомнилось, что у меня не просто отвар, но и настойка где-то была запрятана. Наученная горьким опытом с «жертвой режима» номер пять, специально схоронила на время пребывания демона в доме. Тот вроде и не буянил, когда вылакал у меня все, что имело даже минимальный градус. Потому, в целом все было неплохо. Если не считать, что бедняга перепутал берегинь с Водяным и активно набивался к нему в женихи. Помня о том, что демоны — прирожденные искусители, Водяну такое внимание и комплименты, даже, польстили, а вот Водяница не оценила конкуренции еще и в лице рогатого выходца из Мрака. Потому едва не притопила захмелевшего крепостного труженика, огрев его по башке моим ведерком из-под гнилья, которое вернуть собиралась. Вернула, передав на рогах демона. Но доставка — это такая мелочь на фоне утренних терзаний. В общем, поутру бедняга страдал. И не понять от чего сильнее — с похмелья, которого у «Я — демон» быть не могло по его же заверениям, или от того, что Водяница обладательница хоть и женственной, но очень тяжелой ручки. Они бы с Василиной поладили. Интересно, может они родственницы? Надо бы у Василины при случае спросить, были ли у нее в роду утопленницы.
В общем, сейчас я лихорадочно вспоминала, куда запрятала заветную бутыль, которая, в теории, могла бы притупить мою нервозность.
На общем градусе тревоги и моей погруженности в собственные мысли, как гром среди ясного неба объявился Велес, который поскребся в окно, оповещая о своем прибытии.
Я подорвалась с места, а Ждан составил мне компанию и придержал мне дверь в сени, помогая выйти из комнаты, а там и на крыльцо.
— Как сбегал? — задал Ждан вопрос, пока я не успела и рта раскрыть.
Велес горестно покачал головой и вздохнул:
— Леший так и не пришел в сознание. Я ждал, надеялся, что он очнется, но без толку. По крайней мере, кажется, помирать не будет, — сообщил волк, давая возможность охотнику перевести дух и выдохнуть с облегчением.
— А духи могут погибнуть? — задалась я вопросом, пока думала, что состояние Лешего хоть и успокаивает, но не так, чтобы радоваться...
— Скорее развоплотится, — ответила появившееся на крыльце Липа. — Как только дух принимает материальную оболочку, становится таким же уязвимым, как и при жизни. Но дух на то и дух, что не исчезнет окончательно. Просто перейдет в нематериальный мир. На создание материального тела уходит очень много энергии.
— То есть, Леший может умереть?
— Только его телесная оболочка, — кивнул Велес.
— Что тут у вас? — появился Василий, а после, завидев Велеса, в первое мгновение шарахнулся в сторону. Но затем, видимо, вспомнил о гордости и подготовке, которую провела Липа перед появлением Зверя. Потому друг нацепил на физиономию невозмутимость и прочистил горло. — Я слышал, речь про Лешего шла?
— Про него, родимого, — как-то напряженно кивнул Велес, а затем напрягся и посмотрел на угол дома, заставив и нас обернуться, в ожидании самого худшего. Так и оказалось:
— Песик разговаривает! — восторженно завизжала маленькая девочка в цветастом платочке на голове, украшенном куриными перьями и державшая в руках точно мягкую игрушку моего единственного, но уже даже не сопротивляющегося и смирившегося петуха. Девчушка, увидев новую говорящую игрушку, отпустила петуха, который, не веря в свое счастье, в раскоряку засеменил за сарай, измученно кудахча. А после ребенок со всех ног ломанулся в сторону Велеса.
— Настя! — ошеломленно взвыл Василий, схватившись за голову, и рванул наперерез дочери, чтобы схватить ту уже в прыжке с явным намерением оседлать Магического Зверя.
— Папа, папочка, ты слышал? Песик разговаривает! Дай поиграться, дай!!! — сучила девочка руками и ногами, пока висела на вытянутых руках отца, который и сам не знал, браниться, наказывать, плакать, или все и сразу.
— «Песик»? — переспросил отчаявшийся отец. — Настя, это грозный и опасный волк! Нельзя бегать навстречу волкам, хоть бы даже те частушки распевали!
— Но этот же у тети Дарины живет. Значит — хороший, — ввергла девочка всех в смятение своей логикой. — Дай погладить, а? — жалостливо взмолилась Настенька.
— Ты как тут оказалась? — взвыл Василий. — Я же сказал тебе быть с мамой и бабушкой.
— Приехала, — как само собой разумеющееся ответила девчонка.