В зале поднялся невероятный гвалт и шум аплодисментов.

Мистер Риддл с похлопал по плечу Альбуса Дамблдора.

— Не плачь, старик. Мы трудились с Люцом, а ты всё по гей-барам, — самодовольно сказал директор «Упивающихся Ритмом».

Поникший Альбус вполуха слушал ведущую: та оглашала победителей, завоевавших вторые и третьи места.

— Первое место в номинации «Эстрадный танец» присуждается коллективу школы современной хореографии «Хогвартс»! — вдруг выкрикнула ведущая.

Альбус Дамблдор выронил из рук поп-корн.

— Первое место? «Хогвартс»? — не поверил он.

— Также нашим конкурсом предусмотрен приз зрительских симпатий, — продолжала ведущая, показывая залу блестящий кубок. — Этот приз я с удовольствием вручаю солисту коллектива «Вол-де-морт»… Драко Малфою!

Риддл проводил взглядом взбегающего на сцену Драко и обнял за плечо Альбуса Дамблдора.

— Надо обмыть это дело, Старик! — хохотнул он. — Два первых места, в разных номинациях! — он наклонился к его уху и сипло шепнул: — Кто должен, тот и угощает.

— Ох, бывшие конкуренты уже спелись, — заметила Долорес Амбридж.

Обнявшись, Риддл и Дамблдор двинулись по проходу. Оба директора громко запели, перекрывая голос ведущей:

— Пусть не решить нам всех проблем, всех проблем, всех проблем, — фальшиво выводил Альбус Дамблдор.

— Но станет радостнее всем, веселей станет всем! — сипло подтягивал Том Риддл.

*****

— Мужчина, не путайтесь под ногами, — раздраженно сказала медсестра, оттесняя мистера Снейпа от постели Гарри. Она быстро и равнодушно обработала кровоточащие стопы юноши фурацилином.

— Через десять минут — в операционную, — будничным голосом сказала она.

Мистер Снейп неожиданно оттолкнул медсестру, рухнул на колени и уткнулся лицом в ноги Гарри.

— Северус, что ты делаешь, — Гарри положил руку на его плечо и почувствовал, что тот дрожит. — Зачем ты со мной поехал? Сейчас будут объявлять результаты, а тебя нет, — он пошевелил ногой и поморщился от боли.

— К дьяволу результаты! К дьяволу фестиваль, — с неожиданной злостью сказал хореограф. Его лицо исказило страдание, будто боль Гарри была его собственной.