Она в растерянности огляделась. На узенькой лестничной площадке всего одна дверь. Каспер стал рыться в рюкзаке. Линн следила за каждым его движением. Она хорошо его знала — иначе можно было подумать, что он собирается заманить ее в ловушку, чтобы потом выдать как полицейскую подсадную утку.

— Мы с тобой будем вдвоем. Банковский контакт не придет. Его материалы у меня. — Капсер улыбнулся. — Не все тебе доверяют так, как я.

Каспер подошел к окну в уголке, выходившему на улицу. Она покосилась на своего спутника. Он выглядит как обычно и держится как всегда. С их последней встречи прошло три года, хотя он приезжал в Швецию полгода назад и разыскивал ее, когда ее взяли в плен. Сколько ему — лет сорок? Волосы коротко подстрижены, пиджак, очки, ботинки. Осознанный имидж — незапоминающаяся внешность. Совсем не похож на молодых активистов, с которыми работает, — никаких дредов, курток-бомберов, шапок, ботинок или кед. Он выглядит так, как и положено IT-специалисту, которым он и работает в повседневной жизни. Но хотя он и очень компетентный, он все же не на том уровне, как она, — поэтому ему многие годы требовалась ее помощь. Впрочем, сейчас у него появились собственные эксперты.

Она инстинктивно попятилась, когда он обернулся к ней с отверткой в руке. Он распахнул окно, выглянул наружу. Она встала рядом с ним. Никаких микроавтобусов. Никаких машин с мужчинами в темном на переднем сиденье, следящими за домом.

— Здесь тоже много чего произошло с тех пор, как мой братец в восьмидесятые оккупировал дом напротив. Тогда они перегородили всю улицу, чтобы их не выселили силой. Даже втихаря протянули электричество из распределительного шкафа на улице к колючей проволоке, протянутой поверх баррикад, — чтобы отпугнуть полицию.

Линн кивнула.

— Помню, у нас дома висела на стене фотография, которую мама вырезала из какой-то газеты. Демонстрант, сидящий на баррикаде на одной из окрестных улиц, — в балаклаве и велосипедном шлеме, — читающий Кафку.

Тем временем Каспер открутил крышку едва заметного люка в стене у окна. Сделал ей знак залезать внутрь. Железная лестница вела прямо вверх к следующему люку в потолке.

— Полезай. Просто толкни люк.

Она слышала, как он прикручивает на место крышку. Стало совсем темно, но через минуту девушка приподняла крышку люка в потолке и выбралась на чердак. Она сама не знала, чего ожидала от такого места, но перед ней открылось пространство, не похожее ни на обычный чердак, ни на роскошный стильный лофт. Зато здесь было много всякого в духе датского хюгге. Диванчик в углу, несколько матрасов на полу, биотуалет. Несколько больших подушек для сидения и обязательные стеариновые свечи. Холодильник и музыкальный центр. Линн села на подушку, которая приняла форму ее тела. Каспер подошел к холодильнику, пригибаясь под балками потолка.

— «Хоф»?

— У тебя нет ничего поприличнее?

— Ах, я и забыл, что ты шведка. Нет, у меня не найдется ни «Динамита», ни «Элефантэля». Но, может быть, вот это сгодится?

Он протянул ей бутылку «Алдарис» с золотой фольгой на крышке.

— Отлично.

Она отхлебнула глоток холодного напитка, а Каспер тем временем достал распечатки и положил на стол.

— Давай лучше сразу поговорим о делах, пока мы не слишком много выпили. Но потом я с удовольствием пойду с тобой в «Снорк».

— Что за фигня этот «Снорк»? Вроде бы не в твоем стиле так сорить деньгами.

Каспер пожал плечами и тоже сел на подушку.

— По крайней мере, это совсем рядом.