В принципе, ее можно было легко сдвинуть с места, поднять и отнести в сторонку, но ни я, ни Никита не хотели скандалить.

Чувствуя себя виноватой – мы ведь из-за меня опоздали, – я вздохнула и взяла Никиту под руку.

– Пошли.

– В антракте я вас впущу, – вдогонку крикнула старушка. – Вы пока в буфет сходите.

Никита пожал плечами. Можно и в буфет сходить.

На удивление, в буфете практически все столики были заняты. Мужчины баловались коньячком, женщины употребляли шампанское. Настроение у всех было превосходное, как будто спектакль, от которого они получили массу удовольствия, уже закончился.

– Вот это да! – не сдержала я своих эмоций. – Я думала, что в театр ходят на спектакли.

– Не только. Как видишь, буфет тоже не пустует.

– Неужели все опоздали? Кажется, я поняла: та старушенция получает процент от того, сколько человек отправит в буфет!

Никита посадил меня за столик, а сам пошел за кофе. Только сейчас я вспомнила, что так и не спросила, на какой спектакль мы пришли. Подходя к театру, на афишу я даже не взглянула. От мысли, что я могу подняться и громко спросить: «Ребята, а что сегодня дают в театре?», мне стало смешно.

С двумя чашками кофе вернулся Никита.

– Никита, а на какой спектакль ты меня привел? – сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, спросила я.

– Нормально, – прыснул он от смеха. – Пьеса называется «Гамлет». Может, слышала? Сюжет первого акта рассказать?

– Да знаю я сюжет, – отмахнулась я от Никиты.

Его настолько развеселил мой вопрос, что он стал дурачиться:

– На фоне крепостной стены появляется тень отца Гамлета, – зловеще произнес он.

– Как я устала от этих приведений, – призналась я.

– Ты сейчас о том приведении, которое видела ваша посудомойка? – уточнил Никита.

– Да, оказывается, не одна Клавдия Петровна слышала ночью странные звуки, но и ее сменщица Лариса, и… – я прикусила язык.

Никиту насторожило мое замешательство.