– А много людей на похоронах было? – поинтересовалась я.

– Человек двадцать, в основном соседи и Витькины дружки.

– А скажите, всегда Виктор был таким непутевым, лодырем и пьяницей? Прости, господи, что я так о покойном.

– Так ведь слова из песни не выкинешь. Нет, в школе Виктор не пил, класса до девятого точно. Потом в училище поступил – и понеслось. В восемнадцать лет он в аварию попал. Мотоцикл, на котором ехал он с приятелем, не вписался в поворот и вылетел в кювет, – мой собеседник тяжело вздохнул. – Витька головой крепко ударился, но, на мой взгляд, не так он и травмировался, чтобы руками не работать. К тому же голова никогда его сильным местом не была. Клавка его жалела, а я считаю, что Витька мог бы найти кучу мест, где и такие нужны. Было бы желание!

– А девушка у Виктора была?

– Какая девушка?! Бутылка – его девушка! Вчера многие его жалели: мол, ничего парень в жизни не успел. А я считаю, что от Витьки и ждать было нечего. Он, как Емеля на печи, сидел и ждал, когда на него наследство свалится.

– А было от кого ждать? – усмехнулась я.

Клавдия Петровна все лето проходила в одной кофте и в стоптанных босоножках. Денег лишних у нее никогда не было. На краске для волос экономила! О маникюре и не вспоминала. Мне не верилось, что она с зарплаты хоть что-то откладывала.

– Где там, – отмахнулся от меня старик. – Голь перекатная. Клавка, конечно, любила прихвастнуть, что, дескать, у нее богатые родственники, но кто ж ей верил? Вы были у нее дома?

– Нет.

– И хорошо. В смысле, ничего хорошего у нее не было. Все старое-престарое: шифоньер, стол, диван, на котором Витька спал. Для себя она раскладушку ставила. Вот вам и все наследство. Но и этими вещами Витьке не довелось попользоваться.

– Кстати, а полиция будет искать того, кто Виктору паленую водку всучил?

Старик посмотрел на меня с сожалением.

– Кого искать? Не факт, что эту бутылку Витьке кто-то принес. Может, он сам по случаю купил и про запас поставил. Милая, ты сама подумай, в стране каждый день алкашня сотнями травится. И со всеми случаями разбираться?

– Кто же тогда газ открыл? Мне думается, чтобы следствие запутать.

– Витька сам и открыл. Даже если и не он, – едва слышно сказал старик, – все равно никто никого искать не будет. Не те люди умерли, чтобы из-за них колотиться. А ты иди, милая, – посоветовал мне дед, заприметив на границе двора беспризорную шавку. – А ну, проклятая! Вон отсюда!