– А разве он что-то нашел?

– Нет, но, видимо, надеется скоро найти. Зачем ему с кем-то делиться? Я вот о чем подумала. Раз ты, Никита, подружился со следователем Черпаком, может, ты ему расскажешь о Клавдии Петровне и Кауфмане? А вдруг возбудят уголовное дело? Есть труп, есть проникновение в ресторан, есть отпечатки пальцев вора-рецидивиста. Что еще надо?

В глубине души я понимала, что если бы в заключении патологоанатома речь шла о насильственной смерти, то дело бы обязательно возбудили, а так и рассчитывать не на что. И все же я надеялась, что в прокуратуре и полиции найдутся люди, которые заинтересуются происходящим в ресторане «Кабуки».

– Позвонить Черпаку? Запросто! – с вызовом ответил Никита. – Сыну Ивана Антоновича мой предмет еще в следующем семестре сдавать. А чтобы беседа завязалась, могу отца нашего студента на чашку кофе пригласить.

– Завтра? – обрадовалась я.

– Нет, Вика, завтра я не могу. Завтра у нас вечер занят.

– А ты днем, – подсказала я.

– Днем у меня студенты, – мотнул он головой. – Но я обязательно позвоню.

– Можешь даже на меня сослаться, – предложила я. – Я готова помочь следствию. Быть глазами и ушами правоохранительных органов.

Никита в ответ засмеялся, но это он зря, потому что я говорила вполне серьезно. Никто лучше меня не ввел бы следователя в курс дела и не подсказал, где можно расставить камеры видионаблюдения, которые в нашем случае совсем бы не помешали.

– Если хочешь, я прямо сейчас его наберу, – предложил Никита, глядя в мои горящие от нетерпения глаза. Я кивнула. Он достал из кармана мобильный телефон и стал набирать Черпака. – Иван Антонович? Это Ильин. Добрый вечер. Я не слишком поздно? – спросил Никита. Видимо, Черпак любезно ответил, что нет. – У меня для вас есть кое-какая информация относительно ресторана «Кабуки».

Я не уверена, что мой жених сумел заинтересовать следователя историей любви Якова Семеновича к своей домработнице. Никита рассказывал минуты три, а Черпак его ни разу ни о чем не переспросил. Связь Кауфмана и Булкина и вовсе была лишь нашим предположением, но и ее Иван Антонович выслушал, не задав ни единого вопроса.

– Про меня скажи, – зашептала я Никите.

– Моя невеста работает в «Кабуки», вы с ней знакомы, – напомнил Никита Черпаку обо мне. – Она может оказать вам существенную помощь: расскажет и о покойной Клавдии, и обо всех, кто там работает.

– Ну, что он сказал? – спросила я, когда Никита положил мобильный телефон на стол.

– Сказал, что примет к сведению, – сообщил Никита.

По его тону можно было понять, что он несколько разочарован разговором со следователем. Скорей всего, Черпак оставит все как есть, то есть никто не станет возвращаться к смерти Клавдии Петровны. Даже появление Булкина не сдвинуло дело с мертвой точки. Мало ли почему на молотке оказались его «пальчики»? Камеры наружного наблюдения никого, кроме меня, не запечатлели. В ресторане ничего не украдено, а потому и Булкину нечего поставить в вину.

Никита заметно загрустил. Наверное, это была не очень хорошая идея позвонить следователю.

– Ты расстроился?

– Понимаешь…