– С другой стороны, ведь хорошо, что я здесь в целости и сохранности. У нас есть еще время, чтобы докопаться до правды. Пока ты сделаешь анализ крови…

– Я займусь этим немедленно, – резко ответил Эр, поднимаясь с кресла. Он будто перенесся в другой мир, сразу изменился в лице, нахмурился и начал усиленно думать. – Не забывай, что в ближайшие дни у нас с тобой свадебная фотосессия, постарайся, не убиться на занятиях… И, Софи, не натвори глупостей, спасать тебя становится все сложнее.

Кивнула и направилась к двери, а руки так и чесались стереть внезапный поцелуй с губ. Ох, Софи, вот нанюхалась бы роз и сейчас счастливенько с компотом вместо мозгов, придавалась утехам с эльфом. Никаких мук совести, неприятных чувств внутри, будто  происходит что-то неправильное, никакой недосказанности. Дверь закрылась, и я, повернув голову, в сторону наткнулась на оставленный у порога второй букет. Ту самую причину, по которой, первый не подействовал.

Злость вспыхнула снова, правда, теперь к ней примешивалось терпкое послевкусие эльфийского поцелуя. Кера Софи. Попытка два. Дорогая ярости.

Вот ничему меня жизнь не учит! Разве «завтрак» у Эра не показал мою несостоятельность в скандалах?! Показал, но я же у себя смелая, борец за справедливое отношение, а еще немного безумная и бездумная. Захотелось взять реванш, и если Эра поставить на место не удалось, пусть хоть Альман объяснится. Я приготовилась дубасить до победного дверь, но уже после первого стука она отворилась, будто меня тут ждали очень давно. Прямо с вечера, а я, бессовестная, только утром явилась и только после особого приглашения. На грозном лице Альмана так и читалось «Ты поздно!»

– Заставляете себя ждать, – вторя моим мыслям, произнес Альман. Ни капли теплоты во взгляде – только какая-то нездоровая решимость светилась в них, будто он в любой момент готов сигануть в пропасть… видимо, в пропасть страсти. – Проходите. Не стойте за порогом.

Это было ошибкой. Точнее их чередой. Что сразу не кинула букет в лицо, что не смогла произнести ни слова, что шагнула вперед, не смея ослушаться. Мда, знал бы Альман, что никакой букетик с волшебным зельем ему не нужен для подавления моей воли…Ах, букетик! Я посмотрела на розы, лежащие на сгибе локтя, и просто опустила руки. Цветы упали к ногам, пачкаясь в грязи ботинок.

Альман посмотрел мне в незатуманенные магией глаза и фыркнул. По щелчку пальцев со стола исчез весь завтрак, а шторы открылись, разрушая романтичный полумрак солнечными лучами. Раймонд подошел ко мне вплотную, пристально рассматривая, на его лице ходили желваки, под грудной клеткой громко стучало сердце, а знакомая мне темная магия текла по венам, наверняка, принося неприятную боль. Хуже в этой комнате было только мне, второй мужчина ждал особой благодарности за спасение…

– И вы туда же? – спросила я, опуская взгляд на цветы. Теперь топтались на них мы оба. – Это жестоко, вам не кажется?

– И я?! – рыкнул Альман, но выдохнул и успокоился. Видимо, он тоже не знал, что происходит со всеми нами. Зато каким-то неведомым образом почувствовал остаток легкого поцелуя на моих губах. Мужские пальцы очертили контур губ. – И вы позволили керу Латосу?!

– Вопрос в другом, профессор Альман, что вы себе позволили?! Подавление воли?! Вы… – я подняла взгляд, и хоть было ужасно страшно, посмотрела в его горящие глаза. – Что вы хотели сделать?!

– Завтракать с вами.

– Ага, печенья я ведь без внушения есть не стану! А чай мне вообще насильно в глотку вливать нужно!

–  Именно, кера Софи, пригласи я вас просто так, вы бы сбежали на другой край академии, а так пришли высказать правду в лицо, – резко ответил он, продолжая смотреть мне в глаза. Не знаю, что у Раймонда было в голове, но похоже на ураган. – А вы что себе надумали?! Представили, как накинусь на вас и потребую выполнить все, о чем только мечтал?! Хотя нет, вы же у нас в мои чувства не верите…  Значит, думали что я устрою пытку?! Свяжу вас по рукам и ногам, покопаюсь в мыслях, надавлю, скажу, что совершил ошибку и сегодня ее исправлю?!

– А вы разве не жалеете об этом?

Он не смог сказать «нет», потому что его цель поймать. Держу пари, маг не сомкнул глаз этой ночью, думая над тем, как смог расцепить пальцы по собственной воле. Мне казалось, он сожалел и в угоду своим принципам решил любой ценой исправиться. Верному слуге императора ничего не стоило заколдовать букет, а потом свалить обработанную жертву в темницу. Не надо сказки рассказывать мне про печенья и бутерброды с маслом, ради такого женщин не похищают!

 – Значит, в мыслях все же было, – невесело усмехнулась я, так и не услышав ответа от мага.

Альман резко выдохнул и так невзначай, схватился за шкаф и опрокинул его со всей посудой. Я аж подпрыгнула на месте. Вот это да, наш ледяной айсберг проняло. Отчасти я его понимаю, сознавать собственную ошибку болезненней во сто крат, если ты никогда их прежде не совершал. Даже на солнце бывают пятна. Только кому от этого легче, если Раймонд привык быть безукоризненным во всем.

– Это все из-за тебя, – прошептал он.

– Я ничего не делала и даже не просила отпустить, знала, что вы останетесь равнодушными к просьбам. Так на кого следует пенять? – резко ответила я, подошла к злому, как тысяча чертей, Альману и с решительность сказала. – Все никак не простите себя за слабость? Покоя не дает, что вчера отпустили меня?!