Я застонала, запустила пальцы в его густые, лохматые волосы и помогла ему снять с меня лифчик, оставив меня обнаженной перед ним.

Он опустился и притянул меня к себе. Я села ему на бедра, оседлав его, когда он наконец взял мою грудь в свой горячий, голодный рот.

Он посасывал и покусывал одну сторону и играл с другой, перекатывая ее между большим и указательным пальцами. Я застонала животным звуком чистого удовольствия и распутной похоти. Я обхватила его голову руками и прижала к себе, держа его как ребенка, в то время как он продолжал сосать и облизывать меня до такой степени, что мне стало нужно больше.

— Ты возвращаешься, котенок, — сказал он, протягивая руку, чтобы убрать волосы с моего плеча. — Ты вспоминаешь, или твое тело вспоминает за тебя?

— Мое тело помнит, — сказала я, скользя рукой вниз по его телу, ткань его шерстяного жилета царапала мою кожу. Мне нужно было почувствовать его, его тело. Я отчаянно нуждалась в этом. Я начала дергать за пояс его классических брюк, форма Академии Кримсон, которую носили все парни, Высшие и Низшие.

Он оттолкнул мою руку и, подпрыгнув, поднял меня на руки. Я ахнула и рассмеялась, когда мы совершили переход.

— Ты такой сильный, — сказала я, гордясь его широкими плечами и мускулистыми руками. Он казался сильнее, чем я ожидала от него, как будто он вырос с тех пор, как в последний раз обнимал меня.

— А ты такая легкая, — сказал он и поднял меня повыше, как ребенка на руках. — Ты слишком сильно похудела. Я беспокоюсь за тебя. Тебе следует больше есть и наращивать свои мышцы. Мы могли бы возобновить тренировки.

— Тренировки? — спросила я. — Мы тренировались вместе? Что мы делали?

— Боевые искусства, — ответил он. — Мне интересно узнать, есть ли у тебя какие- нибудь телесные воспоминания об этом.

— Я чувствую, что умею драться, — сказала я.

Он поставил меня на пол и встал, подняв руки вверх. Я последовала его примеру, смерив его самым свирепым взглядом, на который был способен. Мы продержались всего секунду, прежде чем оба расхохотались от того, как нелепо мы выглядели.

Я начала расслабляться, но он сделал ход. Его рука взметнулась, когда он попытался приблизиться ко мне, дать пощечину или нанести удар по плечу.

К моему удивлению, у меня действительно была мышечная память. Моя рука взметнулась и отразила его удар, с силой блокируя его.

— А вот и она, — ухмыльнулся он. — Мой котенок нашел свои коготки.

Он нанес мне серию ударов, и я смогла блокировать каждый из них. Мы мягко спарринговали, пока я не устала, но я отказывалась показывать ему, как это меня изматывает.

Внезапно он перешел в полноценную атаку. Я попыталась контратаковать, но он уперся своей ногой в мою и запутал мои ступни. Я упала вперед, в его ждущие объятия, и решила расслабиться, когда он поймал меня. Я решила, что с меня хватит отпора, но я не хотела, быть пойманной, поэтому я попыталась вырваться.

Это, казалось, взволновало его, и свет вспыхнул в его глазах, сияя, когда он попытался удержать меня неподвижно. Он схватил меня за запястья, и я, наконец, оказалась в ловушке, не в силах ни пошевелиться, ни убежать.

— Вот так, — медленно выдохнул он и притянул меня к себе. — Это котенок, которого я люблю. Твоя борьба всегда делает меня твердым, как скала.

Затем я почувствовала, как его член прижался к моей верхней части бедра, когда он притянул меня к себе, чтобы я снова оседлала его. Он держал мои связанные руки в своих объятиях и целовал меня.