— Я не могу поверить в эту хрень, — выплюнула Харлоу, стоя перед нами, уперев руки в бока и широко расставив ноги. Она была зла, и я не знала, почему. Теперь мы сидели на расстоянии доброго фута или полутора друг от друга и не смотрели друг на друга. — Ты и так ходишь по лезвию ножа после прошлого года.

Она разговаривала с Люком.

— Ты знаешь, насколько близок к тому, чтобы тебя исключили, и что потом?

— Тяжелая жизнь, выполняя черную работу на Высших в твоем городе?

Прежде чем он успел ответить, она повернулась ко мне и сказала:

— Из-за твоего идиотского поведения тебя чуть не убили в прошлом году. Ты склонна к суициду? Ты знаешь, что сделали бы Ремингтоны, если бы нашли тебя здесь? Или что они сделали бы с ним?

— Боже! Ты такая чертова дура. Ты сказала мне, что собираешься держаться от него подальше.

— Я думала, ты ничего не знаешь о моей жизни, — съязвила я, не в силах сдержать собственный гнев, который совпадал с её. Просто я была не в настроении разглагольствовать, как она. Я была слишком отвлечена ощущением припухлости в моих губах и пульсацией в нижней части тела.

— Я сказала, что знаю тебя, — огрызнулась она мне в ответ. — Я действительно знала тебя, просто не настолько хорошо. Но я знала тебя достаточно, чтобы понять, что ты выделяешься среди остальных. Ты всегда отличалась от других, от этой стервозной морды, Виктории.

— Она и есть стерва, — сказала я, на мгновение отвлекшись от того, насколько сильно она мне не нравилась.

— Мы можем перестать говорить о ней?

— Она никто. Она бессильна, — сказал Люк хриплым от боли голосом. — Я облажался. Харлоу права. Я поклялся, что не собираюсь делать этого с тобой снова, Уиллоу. Я не могу быть причиной того, что Ремингтоны заставят тебя исчезнуть.

— Что случилось в прошлом году? — спросила я. Я ненавидела то, каким туманным все это было. Я ненавидела, как мало мог ухватить мой мозг, когда мысли и чувства кружились вихрями силы торнадо.

— Так не должно было быть, — начал говорить Люк, но за живой изгородью я услышала какой-то шум. Звук нескольких взволнованно переговаривающихся голосов.

Из-за изгороди донеслось, как кто-то окликнул меня по имени. Сначала Виктория, без особого энтузиазма, а затем присоединились голоса Александра и Рома. Голос Александра звучал сломленным, испуганным. Какой бы фальшивой ни казалась мне наша помолвка, в этот момент его забота выглядела искренней.

— Мне сказали, что она ушла, — сказал он прямо за изгородью, где я все еще могла слышать, его голос звучал напряженно.

— Черт, если я снова потеряю ее. Если она уедет, а я узнаю, что она снова в дороге…

Его голос прервался от боли.

— Он ищет меня, — сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь. — Я должна вернуться в свою комнату, или мне придется все объяснять Александру, а я не думаю, что хочу.