Ферендир посмотрел на нее — стражница встретила его взгляд. Хотя она молчала, казалось, ей были понятны его чувства. Юноша кивнул и сказал.

— Вот именно!

— Фальцея тебя понимает, — сказала Меторра. — А между прочим, это она — моя копия, а оригинал-то я.

— Да, — невозмутимо ответила Фальцея. — Сначала сотворили тебя, но первый блин всегда комом. Когда творили меня, то учли все досадные промахи.

Ферендир невольно усмехнулся. Две сестры казались одной и той же душой в разных телах. Они без конца спорили и подкалывали друг друга, но словно бы не всерьез. Ферендир внезапно осознал, что во всем этом был заключен некий урок, который следовало извлечь. Да только в тот миг чувство собственной никчемности мешало свободно мыслить и затуманивало восприятие.

И тут Ферендир заметил чью-то высокую фигуру за пределами круга света от костра. Обеспокоенный и озадаченный присутствием незнакомца, юноша сразу же вскочил на ноги и стал его разглядывать. Меторра и Фальцея тоже уставились на пришедшего.

Поверх красно-коричневой туники он носил бронзовую кирасу с искусной гравировкой в виде рун. За спиной висел щит, на боку — меч. Рукой незнакомец обнимал бронзовый шлем красивой формы, украшенный гребнем из выбеленного до голубизны конского волоса с темно-красными кончиками в тон тунике. Все элементы брони, в том числе нарукавники и поножи украшал красивый лунный символ. Ферендир не сразу сообразил, что это стилизованное изображение великого мага Теклиса, его воплощение — луна Селеннар.

Юноша еле оторвался от разглядывания великолепных доспехов и обратил внимание на лицо незнакомца — узкое, с резкими чертами и светло-серыми, почти серебристыми глазами, как у кошки. Складка губ создавала впечатление постоянной легкой улыбки. Густые волосы серебристо-стального цвета свисали чуть ниже острого подбородка.

«Очень странно! — подумал Ферендир. — У него молодое, почти юношеское лицо, но волосы с проседью и печальные глаза его сильно старят».

Ферендир, Меторра и Фальцея смотрели на незнакомца, а незнакомец смотрел на них. Никто не проронил ни слова.

— Я могу быть вам чем-то полезен? — решил спросить Ферендир.

Воин уставился на Ферендира и склонил набок голову, словно прикидывал, какой из многочисленных возможных ответов дать. Наконец он изрек:

— Нет.

Он прошел вперед, положил на землю щит и шлем, там же уселся сам, поджав под себя ноги, а затем опустил на колени сплетенные ладони и вперился в огонь костра.

— Кажется, аларит задал конкретный вопрос, — сказала Фальцея.

Незнакомец поднял удивленные глаза, словно впервые заметил ее.

— А разве я на него не ответил? — спросил он.

— Как-то слишком односложно, — сказал Ферендир.

Незнакомец вновь наклонил голову набок и изрек:

— К чему потоки слов, когда можно обойтись и одним?