— Нет,
Ферендир заметил, что правой рукой Велорина при этом схватилась за рукоять висевшего у нее на боку меча.
Сераф, к сожалению, тоже это заметил, сощурился, и у него на лице появилось выражение, обычно предшествующее вспышке неукротимого гнева. По всей видимости, он готовился к схватке, и все мышцы Ферендира напряглись.
— Убери руку с меча, — мрачно сказал Сераф Велорине, — а то нам придется считать, что мы тут среди врагов.
Предводительница Всадников Рассвета сделала шаг вперед и сказала:
— Вы здесь в гостях, Каменный Страж! Вот и ведите себя подобающим образом!
— Мы в гостях у вас в шатре, — спокойно ответил Дезриэль, — но вы в гостях у нас, под сенью священной горы, а мы — ее посланники и смиренные слуги! Если вы хотите узнать, что гора могла бы вам предложить и что проклятые собаки Слаанеша у нее украли, я бы советовал вам оказать нам такой теплый прием, какой вы хотели бы получить сами!
Велорина посмотрела на Хирву. Та все тщательно обдумала, а потом едва заметно кивнула. Тогда Велорина убрала руку с рукояти меча и отступила, стараясь разрядить напряжение.
— Прошу прощения! — по мнению Ферендира, не слишком убедительно извинилась она.
— Так на какие вопросы вы хотели узнать ответы? — спросила Хирва Дезриэля. — Задавайте их!
— Вы сказали, что гонялись за слаанешитами несколько недель, — сказал Дезриэль. — Каков был их путь и что они везде оставляли после себя?
— После себя они везде оставляли то же самое, что и у вас в монастыре, — ответила Хирва. — Полное и безжалостное уничтожение. А хуже всего то, что сейчас на Иметриканском материке хозяйничают по меньшей мере еще два таких полчища.
— Три полчища? — сказал Сераф. — Это что, вторжение?
Услышав это, Хирва как-то странно, с оттенком грусти, улыбнулась и ответила:
— Не совсем вторжение… Насколько мы можем судить, они скорее соперничают друг с другом.
— Соперничают? — переспросил Дезриэль.
Хирва отошла к буфету с едой и напитками.
— Давайте поговорим за трапезой! — предложила она. — Не знаю, как вы, но лично я умираю от голода, а надо еще многое обсудить…
Еда была незамысловатой, но сытной и, к счастью, обильной. Ферендир боролся со жгучим желанием наброситься на нее, хотя испытывал зверский голод. Уж конечно, Сераф такую прожорливость не поощрит. Юный альв решил не спускать глаз с наставников и поглощать ровно столько еды и питья, сколько и они.
С тарелкой и кубком в руках Хирва провела их к широкому рабочему столу, заваленному картами. На картах стояли резные деревянные фигурки, которые обозначали подразделения ее собственной армии и недавно разбитого полчища Хаоса. Много вражеских фигурок валялось в стороне — по ним можно было прикинуть масштаб потерь и численность оставшихся войск у противника.