— Надо выпить! — изрек гном. — Всяко лучше думаться будет!

И мы выпили. Однако думать лучше после этого мы точно не стали. У меня так вообще зашумело в голове от тёмного эльфийского: напиток оказалось хоть и на редкость вкусным, сладковатым вином с ароматом ягод и я позволила себе немного лишнего.

Но, несмотря на всё выпитое, вели мы себя прилично: не шумели, никому не мешали. Никто из гостей не был нами недоволен. Пока не пришла одна компания.

Ввалившись в бар, прямо с порога мужчины потребовали выпивки, причем сказали: «Нам, как всегда». И направились в нашу сторону, к столу, за которым мы сидели.

Заметив, что их места заняты, они смерили нас недовольными взглядами, однако ничего не сказали. Сев за соседний столик, подозрительно зашушукались, посматривая на нас исподлобья.

С каждым часом в баре становилось всё многолюднее. Потом заиграла задорная мелодия, и кто-то направился танцевать. Даже меня темноволосый и темноокий Сэм уговорил выйти размяться, как он выразился.

Красивый юноша, талантливый боевой маг и первый мною увиденный дроу. Всё это, да ещё и приправленное изрядной дозой тёмного эльфийского в крови и тем, что Сэм весь вечер оказывал мне знаки внимания, сделали своё дело — он смог меня заинтересовать. И немного очаровать. А если вспомнить, что это первый мужчина, не считая Марка, который танцевал со мной, то я даже смутилась. И снова мелькнула в моей голове шальная мысль — не думать об отчислении, а прилежно отучиться год, не обращая внимание на насмешки из-за слабого дара, посмотреть на мир, пообщаться с другими созданиями, раз мне выпал такой невероятный шанс.

Правда, когда Сэм склонил голову с явным намерением меня поцеловать, всё очарование вдруг пропало, я вспомнила, что у меня есть жених, и резко отступила назад… И надо же было такому случиться, что случайно наступила на ногу мужчине из тех, чье место мы заняли, который танцевал рядом со своей дамой.

Увидев, что натворила, я в тот же миг искренне извинилась перед ним, но ему этого оказалось мало. Презрение к нам в его глазах сменилось ненавистью, и он шагнул к нам. Сэм сразу задвинул меня к себе за спину:

— Мы приносим вам наши глубочайшие извинения, — произнес он, тоже стараясь сгладить все углы и урегулировать конфликт. — Это чистая случайность и…

Но мужчина не слушал дроу, зло что-то пробурчав, он протянул руку, желая схватить меня и вытащить из-за спины моего спутника:

— Приперлись сюда, ведете себя как дома! Однако вам тут не рады, и извиняться вы должны по нашим правилам, чужаки… — прорычал он, но прежде чем от коснулся меня, дроу отреагировал.

Сместившись влево, полностью закрыв меня собой, он схватил мужчину за запястье и легко опрокинул того на пол, словно перед ним был худенький паренек, а не здоровый мужик, шире его раза в два.

— Драка! Наших бьют! — донеслось почему-то восторженное со всех сторон. Причем мои новые знакомые кричали громче всех. Зато восклицания Сэма и мои: «Давайте решим мирно! Мы не хотим конфликта!» — потонули в этих криках и гвалте.

На дроу накинулись сразу трое хашшатов, я отлетела к стене. Гном возник откуда ни возьмись, причем сразу со столом в руках, и началась знатная потасовка. В которую влезли все, даже миловидная фэйри — она кидалась кружками, кричала что-то вроде: «За родину, за природу, мать нашу!». Лира и Тира дружно создали какое-то водное заклятие в виде смерча из разлитого на полу алкоголя, которое настойчиво и неумолимо преследовало только одного хашшата — ни в чем не повинного бармена. Его истошные крики: «Так и знал, что алкоголь меня доконает!» — ещё долго потом отдавались звоном в моих ушах. Другие девушки вооружились кто чем: ножами, вилками, будто они постоянно участвовали в таких потасовках.

Кучка поверженных тел рядом с гномом и дроу увеличивалась, а я и могла только стоять в углу, отмахиваться сумкой и ловко уворачиваться от снарядов из посуды и предметов мебели. Подходящих заклинаний, чтобы образумить беснующуюся толпу, в моем арсенале не было, да и те, что я знала, мне бы не помогли — сил на них мне не хватало. И всё, что я могла делать, это продолжать кричать, вразумляя собравшихся. Однако все мои мольбы: «Давайте поговорим!» — просто игнорировались. Поэтому я решила действовать более решительно — выйти на улицу и найти военных или тех, кто в этом городе занимается правопорядком, чтобы они навели тут порядок.

По стенке, стараясь не привлекать к себе внимание, пригибаясь к полу, я добралась до выхода, и когда я уже намеревалась толкнуть дверь, чтобы выбраться наружу… Эта самая дверь со всей дури прилетела мне по лбу. А я, заваливаясь на бок, сначала увидела тяжелые ботинки, а потом и громилу в форме и с крайне недовольным выражением на лице:

— Всем оставаться на местах! — гаркнул он, на лету подхватывая меня и запихивая к себе под мышку.

И, что совсем не удивительно, все сразу послушно замерли, и наконец-то воцарилась приятная тишина. Только стол, уже изрядно потрепанный и растрескавшийся, с громким грохотом упал, выпав из рук гнома. Прямо ему на ногу:

— Во имя Одиона… — простонал он жалобно, но сразу благоразумно заткнулся.