Наконец мы добрались до Катакамаса – оперативной базы экспедиции. Это был довольно привлекательный город, прилепившийся к горам; виднелись дома с белеными стенами и красными черепичными крышами. Население его составляло 45 000 человек. Внизу лежала цветущая широкая долина, где на берегах Рио-Гуайяпе пасся скот и превосходные лошади.
Скотоводство – давнее и почтенное занятие местных жителей, но в последние годы на первый план вышла торговля наркотиками. Город взяли под контроль наркобароны, создавшие так называемый Катакамасский картель. Катакамасский картель соперничал с картелем из соседней Хутикальпы, и дорога между двумя городами (та, по которой мы ехали) превратилась в зону боевых действий. Тут постоянно случались грабежи, убийства, угоны машин, нередко их совершали преступники, выдававшие себя за гондурасских стражей порядка. В 2011 году на дороге произошла самая кровавая в истории Гондураса бойня: вооруженный преступник, открыв огонь по мини-бусу с обычными гражданами, убил восемь женщин и детей. В 2015 году, ко времени нашего приезда, активность наркоторговцев несколько снизилась, но город все еще был опасным. От местного предпринимателя я узнал, что заказное убийство в Катакамасе стоит двадцать пять долларов. Но нас заверили, что мы в полной безопасности – нас охраняет элитное подразделение армии.
Отель «Папа Бето», лучший в городе, представлял собой настоящую крепость с белеными стенами в центральном квартале. Там имелся роскошный бассейн и закрытый дворик с тенистыми арочными беседками. Здание окружала бетонная стена высотой двадцать футов, усыпанная битым стеклом и защищенная спиральной проволокой. Мы зарегистрировались и получили ключи от номеров; в это время солдаты, вооруженные винтовками М16 и израильскими автоматами «Галиль», стояли на страже в фойе. Члены экспедиции заняли весь отель, и мы разместили наше оборудование у бассейна, сгруппировав его нужным образом. Теперь его можно было в любой момент погрузить на вертолет и вылететь в джунгли.
Две ночи мы провели в отеле, готовясь лететь в неизвестность, в долину, и разбить там лагерь. Если не считать сыворотки от змеиных укусов, Элкинс и его команда продумали все до мельчайших деталей, проделав очень основательную работу, хотя мы имели лишь туманное представление о реальной обстановке в долине У1, если говорить о змеях, насекомых, болезнях, погоде и трудностях доступа. Только два участника экспедиции видели долину с достаточно близкого расстояния: Хуан Карлос и я. (Том Вайнберг совершил непродолжительный облет У1 в 1998 году вместе с американскими военными во время спасательной операции – они доставляли провизию в деревни, отрезанные от мира после урагана «Митч». Ураган нарушил их планы, но Стив надеялся, что Том увидит что-нибудь в загадочной долине, где, по его убеждению, находился потерянный город. Том убедил пилота слегка изменить маршрут полета, чтобы хоть мельком взглянуть на долину, но увидел лишь плотную листву.) Нога человека не ступала на эту землю, вероятно, несколько сот лет. Спросить было не у кого, не было путеводителей, а также карт – кроме полученных с помощью лидара. Мы не представляли себе, что именно найдем на руинах города. Нас немного обескураживал и волновал тот факт, что мы будем первыми.
Элкинс и Бененсон наняли трех бывших военных, служивших прежде в Британской специальной авиадесантной службе (САС), для материально-технического обеспечения лагеря и помощи экспедиции в условиях джунглей. Возглавлял их Эндрю Вуд. Вуди занимал в САС различные должности – старшего инструктора по ведению боевых действий в джунглях, эксперта по взрывчатым веществам и взрывным работам, специалиста по оказанию первой помощи при травмах. Он говорил на арабском, сербскохорватском и немецком, был опытным следопытом, снайпером и парашютистом, специализирующимся на затяжных прыжках. Уволившись из армии, Вуди основал компанию «Организация помощи в телевизионных и киносъемках» (ОПТК). Компания доставляла съемочные группы в самые опасные места планеты, обеспечивала их безопасность в процессе съемок и отвозила обратно. ОПТК организовала логистическое сопровождение реалити-шоу «Выжить любой ценой» Беара Гриллса и участвовала во множестве других телевизионных проектов – «Бегство из ада», «Человек против дикой природы», «Экстремальные миры» и «Голый на острове». Сам Вуди является высококлассным специалистом по выживанию; ему неоднократно предлагали создать собственное шоу, но он всякий раз отказывался.
Вуди привез с собой двух партнеров по ОПТК – Иэна Макдональда Матесона (Спада) и Стивена Джеймса Салливана (Салли). Несмотря на их чисто британскую иронию по отношению к себе, оба прошли через САС и были крепче гвоздей. Эти трое ничуть не походили друг на друга, и у каждого была своя сфера деятельности: Вуди – руководитель; Спад – дружелюбный и невозмутимый исполнитель; Салли – сержант-строевик, в чьи обязанности входило устрашать, принуждать и пугать всех до смерти.
Во время первого совещания мы получили возможность оглядеться и впервые увидеть всех коллег по экспедиции в одном месте. Некоторые из нас участвовали в проведении лидар-съемки: Том Вайнберг, Стив Элкинс, Хуан Карлос и звукорежиссер Марк Адамс. Большинство же были новичками: археологи Анна Коэн и Оскар Нил Круз; антрополог Алисия Гонсалес; Дэйв Йодер; Джули Трампуш, директор фильма; Марица Карбахаль, местный решальщик; Спарки Грин, продюсер; Лусиан Рид, оператор; Джош Физер, второй оператор. Билл Бененсон и некоторые другие члены экспедиции должны были приехать позднее.
Вуди с каменным лицом продолжал читать лекцию, от которой волосы становились дыбом, – о змеях и болезнях. Именно об этой лекции я говорил в начале книги. Потом настала очередь Салли. Этот человек, тридцать три года прослуживший в САС, скептически и неодобрительно обвел нас взглядом своих узких глаз. Наконец он нашел одного члена экспедиции, занимавшего видное положение, и обвинил его в том, что тот дремал во время инструктажа. Салли счел это нерадивым отношением к делу. «Вы должны прямо сейчас настроиться на то, что здесь говорится, – сказал он со своим свирепым шотландским акцентом. Несчастный обвиняемый напоминал оленя, попавшего в свет фар. – Или вы думаете, что мы говорим здесь о своем здоровье? Или вы думаете, что знаете все об этом? А если там, на месте, вы попадете в беду, что тогда? Вы либо потеряете здоровье, либо умрете, вот что. Кто будет нести ответственность, черт побери? Мы будем нести ответственность, черт побери. А потому этого не должно случиться, пока мы на вахте. – Он снова обвел нас взглядом узких глаз. – Пока мы на вахте – нет».
В комнате воцарилась тяжелая тишина, мы все стали притворяться, что слушаем чрезвычайно внимательно. После долгой неловкой паузы Салли перешел к планам на следующий день. Два вертолета, экспедиционный «Эй стар» и гондурасский «Белл-412», военный, полетят в долину на поиски посадочных площадок. После выбора площадок Вуди, Салли и Спад высадятся и станут расчищать их с помощью мачете. Если кустарник окажется густым и высоким, сказал Салли, первые несколько групп, возможно, придется спустить с вертолета на тросе. Стив выбрал пятерых человек, включая и меня, которые должны были высадиться первыми. Теперь Салли собирался показать нам, как сделать это безопасным образом.
Мы последовали за Салли во дворик, где он разложил оборудование, вынутое из рюкзака. Он показал нам, как пристегивать трос, как выходить на ступеньку вертолета, как спускаться, используя механическое тормозящее устройство – «спусковуху», как отстегиваться, как подавать знак и отходить в сторону. У меня уже был опыт спуска по скалам и замерзшим водопадам, но там безопасность обеспечивала вертикальная стена, от которой я отталкивался ногами при спуске. Спуск из зависшего вертолета, когда тебя окружает лишь воздух, казался более опасным; если не отстегнуться как положено, достигнув земли, вертолет может взмыть в воздух и потащить тебя за собой. Мы несколько раз повторили необходимые движения, пока не добились соответствия высоким стандартам Салли.
Маленький «Эй стар», который собирались отправить первым, мог взять только трех пассажиров, а если со снаряжением – только двух. Главный вопрос звучал так: кто именно из нашей счастливой пятерки получит вожделенное место на первом рейсе? Элкинс уже разрешил несколько яростных споров по этому поводу. Крис привел весомый аргумент: он должен лететь первым рейсом и убедиться, что посадочная площадка не обустраивается на археологическом объекте – иначе вертолет повредит его. Дэйв Йодер потребовал включить его в первую группу, чтобы он мог зафиксировать, как нога человека касается этой земли: одно из его главных профессиональных правил – «никакой пересъемки». Третье место Стив отдал Лусиану Риду, главному оператору съемочной группы, чтобы он запечатлел это мгновение.
Итак, я летел вторым рейсом, вместе с Хуаном Карлосом и грузом важнейшего оборудования. Нам пятерым вместе с командой Вуди предстояло на скорую руку оборудовать лагерь. Остальные члены экспедиции, включая Стива, прилетали в долину позднее. Несмотря на все свое возбуждение – исполнялась мечта его жизни, – Стив отдал нам свое место в вертолете, поскольку считал, что первыми в долине должны оказаться кинематографисты, писатель и ученые. Сам он решил лететь на следующий день.
Гондурасским военным, с их более крупным вертолетом, надо было искать посадочную площадку ниже по реке. Потом солдаты собирались подняться по берегу пешком и разбить лагерь рядом с нашим.
Таким образом, в первый день и первую ночь мы должны были быть предоставлены сами себе.
Глава 14
Не срывайте цветы
Шестнадцатого февраля, на рассвете, передовая группа погрузилась в фургон и поехала в направлении Эль-Агуакате – убогого аэродрома в джунглях, построенного ЦРУ во время борьбы между сандинистами и контрас. Он располагался у подножия гор, милях в десяти к востоку от Катакамаса. Нас ждали два вертолета: прилетевший из Альбукерка «Эй стар», раскрашенный в яркие цвета, карамельный и белый, и гондурасский «Белл-412» серой боевой окраски. Первый полет совершался только с целью визуальной разведки, для определения двух вероятных посадочных площадок: одна – близ археологического объекта, ниже по течению, другая – у слияния двух рек. Во время этого полета посадки на У1 не предполагалось.
Я летел в гондурасском вертолете с Дэйвом Йодером, Элкинс – в «Эй стар». Мы договорились, что две «птички» будут постоянно поддерживать визуальный контакт. В 9:45 обе машины взлетели, направившись на северо-восток.
Гондурасский вертолет поднялся в воздух тяжело и сразу же повел себя неустойчиво, дав крен. На приборной панели загорались красные огоньки, сработала тревожная сигнализация, так что в конце концов мы развернулись и полетели назад в Агуакате, где вертолет, по-прежнему накренившийся, сел, слегка проехав по земле. Оказалось, что вышел из строя контроллер бортового компьютера. Мне уже приходилось летать в сомнительнго вида самолетах, но с вертолетом есть больше оснований для тревоги: при выходе из строя двигателя он не сможет спланировать, и пилот должен попытаться осуществить «безмоторный спуск», что означает просто-напросто падение камнем с неба. Вертолет – дорогостоящая машина, требующая обслуживания в значительном объеме. Гондурасская армия не имеет средств для того, чтобы обеспечить своим летчикам такой же налет, как, скажем, у пилотов ВВС США. Еще больше меня беспокоил тот факт, что вертолеты были старыми и, прежде чем попасть в Гондурас, побывали в собственности нескольких стран.
Пока мы ждали на аэродроме, вернулся «Эй стар». Несмотря на договоренность держаться вместе, «Эй стар» все же слетал на объект. Элкинс спрыгнул на землю. «Удача, – сказал он, улыбаясь и выставляя вверх большой палец. – Мы можем приземляться прямо на участке! Но руин не разглядеть – слишком густая растительность».