– Все в порядке, моя милая. Ты импульсивная и хочешь получить ответы на все вопросы. Совсем как я. – Джеймс помолчал. – Нет, ты лучше меня. Ты всегда понимала, в чем главное.
– Когда я проснусь, мы будем вместе исследовать Вселенную и рассказывать всем истории умерших миров.
Сделав глубокий вдох, Джеймс задержал его в себе. Мэгги должна была знать правду.
– Мы с тобой больше не увидимся, малышка. Я навсегда прощаюсь с тобой.
– Что? – Мэгги попыталась усесться. Джеймс силой ее остановил.
– Доверять Джулии вести челнок слишком опасно. Радиация вызвала многочисленные неисправности оборудования. В общем, именно это и стало причиной аварии. Я должен буду вести корабль в ручном режиме, с помощью аналогового управления. К тому времени как я выведу его на орбиту, лучевая болезнь поразит мой организм настолько, что стаз уже ничем не поможет. Я умру, Мэгги. Извини.
– Нет! Пусть корабль поведет Джулия! Ты должен быть здесь, вместе со мной! Я не могу потерять обоих…
– Ты была лучшей загадкой из всех, какими я занимался, – перебил ее Джеймс. – Я тебя люблю.
Прежде чем Мэгги успела что-либо сказать, он закрыл крышку камеры.
Его лихорадило, у него начинался бред. Он представил себе, как безжалостные лучи вспарывают его тело – остаточное тепло погибшей цивилизации. Но он не испытывал ни страха, ни печали, ни злости. Даже умирая, народ Пи Баэо пытался спасти тех, кто придет следом. И вот сейчас он делал то же самое для своей дочери. Эта история всегда будет иметь смысл – это послание нужно передавать дальше, даже в холодной, черной и умирающей Вселенной.
Кометы на небе были такими яркими. Скоро все начнется сначала.
Джеймс потянул рычаг управления на себя и почувствовал, как планета осталась позади.
Вырезание
На вершине горы, выше облаков, монахи храма Сю годами вырезают слова из священной книги.
Вера монахов родилась давным-давно. Они знают это из пергамента, на котором написана Книга, хрупкого, растрескавшегося, местами испорченного водой, так что читать написанное нелегко. Настоятель, старейший монах в храме, вспоминает, что Книга уже была такой, еще когда он только пришел сюда юным послушником.
– Эта Книга написана людьми, общавшимися и говорившими с богами. – Трясущийся настоятель дает своим словам впитаться в сердца молодых монахов, сидящих перед ним ровными рядами. – Они записали то, что помнили, из своего опыта, а посему читать Книгу – это снова слушать голоса богов.
Молодые монахи прикасаются лбами к каменным плитам пола, молитвенно распластав руки.
Но монахам также известно, что боги частенько говорили туманно, а человеческая память – инструмент хрупкий и деликатный.
– Вспомните друга своего детства, – продолжает настоятель. – Мысленно представьте себе его лицо и опишите его, приведя столько подробностей, сколько сможете. А теперь снова представьте это лицо. Оно неуловимо изменилось у вас в памяти. Слова, которые вы использовали, чтобы его описать, заменили какую-то часть ваших воспоминаний. Процесс вспоминания – это процесс извлечения, и, занимаясь этим, мы стираем и заменяем оригинал.
Точно так же обстояло дело с теми, кто составлял эту Книгу. В своем страстном рвении они записывали то, что считали правдой, однако многое они исказили. Они ведь были только людьми.