— Да ну сил уже нет!.. Слово иностранного происхождения. У нас аналогов нет. Что есть — тем пользуемся… К делу. Верно сказал: ребята будут гордиться, переживать эту свою причастность. Девочка определённо не скроет.
— Вы не научили ребят работать лицом?
— Гораздо больше: учим работать эмоциями. Не скрывать их, а использовать, понимаем? Но принадлежность к эгрегору — совсем другое. Это энергетическая печать. Штамп. «Аненербе» набита долбо… делами, но есть и специалисты высочайшего уровня. Внедрить юного комсомольца — это всё равно что отправить его прямо с комсомольским билетом в кармане.
— Убедили, Николай Иванович. Но как тогда с дисциплиной, с ответственностью?
— Детдом, знаете ли, тоже школа жизни в организации, ещё какая! Что ж вы думаете, мы не проверяем их? Уж в этом мы тоже специалисты. И наблюдаем, и проверяем, и тестируем, и сканируем.
— Сканируете?
— Пощадите, товарищи! Я же раньше объяснял!
— Верно, объясняли. Помним. Простите. Теперь о другом. С Игорем — отдельная история. Про Евгению. Вы успели обучить девочку вербовать агентов? Справились без нас?
— Ей не нужно. Она должна добывать информацию сама.
— Типичное ошибочное суждение непрофессионала, уж простите, Николай Иванович! Притча: однажды чертёжника внедрили в закрытое КБ, и тот сумел скопировать каждый из сделанных им чертежей. Вопрос: много ли секретов добыл чертёжник?
— «Аненербе» — не КБ, и Женя не чертёжник. Всё, чему её будут обучать — ценная информация, —
Тут Николай Иванович лукавил: конкретные задачи стояли. Какие успехи у фашистов в поисках древних артефактов и кладов? И какие у них новейшие методики нейроэнергетической работы, помимо старых добрых оккультных приёмов? Бродов подлинные цели не раскрывал, а умные нелегальщики делали вид, что верят: излишняя осведомлённость им ни к чему! Ещё более размывая информацию, Николай Иванович добавил:
— Появится выход на оперативный материал — решим, как действовать…
Кроткий вздох в ответ.
Все участники разговора понимали: до войны, пока в Германии работали мощные резидентуры под прикрытием, ни у кого не возникало проблем с определением задач и добыванием секретов, работа осуществлялась через многочисленных агентов. Уж в «Аненербе» любителей похвалиться успехами научных и псевдонаучных изысканий хватало! Теперь в стране остались одни нелегалы. Им страшно трудно, их работа — ежедневный адский риск. Понятно, все брошены на добывание информации, которая наверняка поможет в ведении войны. Им не до стратегических перспективных разработок и не до сомнительных прожектов учёных из «Аненербе». А тем не менее чем чёрт не шутит: может быть, именно тут родится или будет найдена у древних прорывная технология, способная изменить весь ход великой битвы? Решение: внедрить своего человека в организацию, в самую гущу исследований, и создать для него удобный канал связи, не имеющий отношения к существующим нелегальным резидентурам.
— Говорите, Николай Иванович, друзья-приятели расскажут чего. Ухажёры. Значит, всё-таки будет привлекать агентов. Втёмную.
— Значит, будет. Тут вам виднее.
— Хорошо. Тогда вот что надо будет включить в план обучения… Потом вернёмся к этому вопросу. Я пометил для себя… Не знаю, времени надо несколько лет, чтобы как следует подготовить. Она бы как раз ещё повзрослела за это время.
— Нескольких лет у нас нет. Весь смысл в том, что девочка ещё не совсем выросла. На это расчёт. Но мои ребята по психическому развитию взрослее иных, кому по паспорту много больше. И то надо спешить: Евгения очень быстро меняется внешне, скоро окончательно превратится из подростка в девушку — и будет поздно! Девчонка талантлива, схватывает на лету.
— А мы, по-вашему, бездарей, что ли, готовим? Три года — это минимум миниморум. Неужели не жалко, если провалится по-глупому?