БЭК: Ну, и звонила она мне. Не понимаю, что тут такого важного.

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: Важно то, что ты брал трубку. Вы наверняка что-то обсуждали.

БЭК: Я сказал ей, чтобы она перестала названивать. Она так делала иногда. Просто хотела поговорить. Может, ее никто больше не слушал.

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: Она говорила тебе, что была расстроена из-за Марка?

БЭК: Нет, потому что его мы не обсуждали.

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: Ей что-то нужно было от тебя, когда она звонила? Должно быть, ей что-то было нужно, раз она продолжала звонить.

БЭК: Иногда она хотела, чтобы я отвез ее домой с вечеринки. Она знала, что я не буду осуждать.

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: Осуждать что?

БЭК: Ее. За то, что она напилась в хлам. Или что еще.

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: Табита много пила.

БЭК: Как и большинство на вечеринках.

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: Ты ее подвозил, значит. На своем мотоцикле.

БЭК: Угу.

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: И о чем вы говорили во время поездок? Куда вы ездили?

БЭК: Было слишком громко, чтобы хоть что-то услышать. Вы хотя бы раз ездили на байке? Ничего не слышно, кроме дороги. Я подвозил ее до дома. Ну, высаживал где-то в квартале от него, а потом смотрел, чтобы она благополучно зашла к себе.

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: Почему ты не провожал ее до двери?

БЭК: Ее родакам я не особо нравился.

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: Почему?

БЭК: У вас есть дочь?

ОФИЦЕР ОЛДМЕН: Отвечай на вопрос, будь добр.