— Разумеется, — кивнул Игорь и пошел вслед за человеком, носившим какую-то слишком восточную фамилию.

"Турок он, что ли?"

— Простите за любопытство, полковник, — не выдержал Бармин, когда они уже поднимались по полукруглым ступеням парадного крыльца, — но меня заинтриговала ваша фамилия.

— Я караим, — полуобернулся к нему полковник. — У нас встречаются такие фамилии.

— Вы из Крыма? — спросил тогда Бармин, совершенно забыв, что, возможно, в этом мире Великое княжество Русское и Литовское развивалось совсем не так, как в его мире, местный Ингвар такого вопроса задать просто не мог. Но, к счастью, Кальф-Калифа вопрос не удивил.

— Нет, Ваше Сиятельство, я из Тракая, но мои предки, разумеется, пришли в Литву из Крыма.

Честно говоря, Игорь с удовольствием обсудил бы сейчас с полковником этот небезынтересный исторический казус, но, увы, его ждала встреча с родней. И, отдав лакею, встретившему их в прихожей, свою пихору, прошел вслед за провожатым вглубь паласа.

Короткая анфилада роскошно декорированных залов, поворот направо, к боковой двери, лестница, небольшое фойе и огромный кабинет за открывшимися перед ними двустворчатыми дверями. Монументальный письменный стол из резного дуба справа от входа, разожженный камин — слева. Впереди эркер-трельяж с окнами от пола до потолка, а перед ним, стоя лицом к дверям, застыли три женские фигуры. Поскольку свет солнечного дня лился из-за их спин, разглядеть лица женщин не представлялось возможным. Зато Игорь был весь на свету, как натурщик на подиуме или манекен в витрине. Впечатление, что его сейчас внимательно рассматривают усиливалось тем, что, войдя в кабинет, полковник Кальф-Калиф сразу же отошел в сторону, оставив Бармина в одиночестве под взглядами трех женщин.

"Что ж, пусть смотрят!" — обижаться было не на что. Он не знал их, а они знали его только по имени. Технически родственник, — возможно, внук одной из них, — но на самом деле совершенно чужой здесь человек. Любопытно другое, почему во встрече не участвуют мужчины?

"Матриархат? — усмехнулся мысленно Бармин. — Или у них, как в том фильме про мафию, перебили всех мужчин?"

— Здравствуй, Ингвар! — нарушила тишину женщина, образовывавшая центр композиции. — Добро пожаловать домой!

С этими словами она шагнула вперед и медленно пошла к Игорю. Возможно, она ожидала, что он пойдет ей навстречу или, вообще, заливаясь слезами радости, бросится к ней с объятиями и прочей чепухой, но Игорь не думал, что это хорошая идея.

— Спасибо, что выдернули меня с кладбища, — сказал он вслух, но с места так и не сдвинулся.

— С кладбища? — переспросила женщина, останавливаясь в паре метров от Бармина. — С какого кладбища?

— Значит, Новгородцев не успел вам сообщить, — усмехнулся Игорь. — В Барентсбурге все вымерли еще в начале осени. Я один уцелел.

— Хочешь сказать, ты прожил... Сколько там? Пять месяцев или четыре? Прожил один в вымершем городе?

— Именно так и обстоят дела, — кивнул Игорь. — А теперь мы, может быть, все же познакомимся, а то неловко даже! Вы меня знаете, хотя бы теоретически, а я вас — нет.

— Похож на деда! — подала голос одна из двух женщин, оставшихся стоять около эркера. — Такая же язва! О внешнем сходстве и говорить нечего!

— Действительно похож, — согласилась пожилая дама, остановившаяся напротив Игоря. Красивая, холеная и ухоженная, но, возможно — и даже скорее всего, — ей было больше лет, чем казалось по первому впечатлению. Выглядела она лет на пятьдесят максимум, и значит, ей было никак не меньше семидесяти. И это в лучшем случае.

"Порода, — отметил Игорь, — или все-таки колдовство? Что-то же они со своей магией здесь делают?"