Бесцеремонный окрик заставил ее очнуться от забытья, резкая боль обожгла щеку. Глаша открыла глаза и с тоской посмотрела на Карину. Девица успела сменить наряд на более практичный. В облегающих черных джинсах и водолазке она выглядела еще более безжалостной и бесстрастной.

– Давай, давай, – пропела Карина, – не ленись. Поднимай задницу, кому сказано. Самое время.

Глаша подчинилась. Она не могла не подчиниться: что-то такое переклинило у нее в голове от выпитого снадобья, отчего она думала и действовала как робот, а Карина просто жала на нужные кнопки.

С трудом поднявшись на ноги, Глафира, покачиваясь, замерла в ожидании дальнейшей команды. У нее начисто пропали собственные желания, и она позабыла, как делаются элементарные вещи, она и ложку до рта не донесла бы без нужного приказа, даже если бы умирала от голода. Комната вокруг ходила ходуном. Глаша попыталась остановить качку, сильно сжав голову руками.

Подгоняемая Кариной, она послушно побрела в прихожую, затем покинула квартиру. На лестнице Глаша чуть не упала, но Карина успела подхватить ее за шиворот.

– Не дури, – предупредила она почти ласково. – Не вздумай свернуть себе шею. Пожалеешь.

– Зачем? – прохрипела Глафира, еле ворочая языком. – Зачем и куда ты меня тащишь?

– Разве тебе не любопытно? – притворно удивилась ее мучительница. – Я думала, ты обрадуешься. Я решила сделать тебе подарок напоследок и показать, как действует свиток. Была бы ты умнее, он принадлежал бы тебе.

Ящичек со свитком Карина держала под мышкой, и в воспаленном мозгу Глаши мелькнула отчаянная мысль попытаться отнять его. С головой у нее в тот момент и в самом деле было не все ладно.

В машине Глаше стало совсем худо. Всю дорогу она бревном провалялась на заднем сиденье. Она попыталась приподняться, да только никак не удавалось разобрать, где у нее руки, а где ноги. Неимоверным усилием она слегка приподняла голову, потом еще чуть-чуть… На короткий миг ей даже показалось, что к ней вернулись силы, но тут они внезапно иссякли и она снова безвольно уткнулась лицом в обивку.

На улице было темно и сыро. Дождь лил еще сильнее, чем утром. Уже не церемонясь, Карина выволокла пленницу из машины и позволила упасть на мокрую траву. Холодные струи окатили Глашино лицо, лились за шиворот, попадали в рот. Но ей слегка полегчало. Она смогла сесть, а потом и встать, огляделась.

– Очухалась, – кивнула Карина, поглядывая на часы. – Все как я и рассчитывала. Ты почти в норме, так что дальше топай ножками.

Замирая от ужаса, Глаша поняла, что они находятся у кладбища. Над головой громыхнуло. Сверкнула молния. Глаша увидела невдалеке кованые ворота. Карина уже подбежала к ним и пыталась открыть их, оглядываясь на нее в нетерпении.

– Что встала? Двигай сюда! – рявкнула она сердито. – Помогай.

Глаша кое-как доковыляла до ворот и привалилась к ним всем телом.

– Эй, ты чего удумала? А ну отойди!

– Остановись, Карина! Не делай этого!

– Да пошла ты.

Никуда Глафира не пошла, и Карина набросилась на нее как разъяренная кошка. Пальцы с длинными ногтями вцепились в волосы, сильно дернули, а потом с размаху ударили Глашину голову о железные прутья ворот. Глаша сопротивлялась, но силы их были неравны. Находясь под воздействием препарата, Глаша существенно проигрывала молодой и здоровой Карине. Той удалось не только открыть ворота, но и втащить – все так же, за волосы, – за собой Глафиру.

Безжалостно и твердо, с застывшим, как маска, лицом, Карина волокла пленницу по дорожке. Глаша то и дело спотыкалась, падала в жидкую грязь, но Карина пинками заставляла ее подняться.