– Не свободна? – с трудом выговариваю я, губы опухли и не шевелятся, будто меня с силой ударили по лицу. – Я думала, меня отпустили.

Она качает головой.

– Ты под моей опекой, как и твой бедный маленький племянник у его бабушки в Ханворте. Но королева не дарует тебе свободу. Мне пришлось пообещать, что я буду держать тебя под домашним арестом.

– Не могу, – вырывается у меня. По лицу текут слезы, я прерывисто всхлипываю. – Миледи, бабушка, я не могу больше находиться взаперти. Мне нужен простор. Я больше не выдержу в маленькой комнатке, будто кукла в коробке. Я этого не перенесу, бабушка. Я умру. Клянусь, умру, если мне не позволят ездить верхом и гулять где захочется.

Она кивает, побледнев. Бросает взгляд на сэра Уильяма.

– Вы держали ее в тесноте?

Он гневно пожимает плечами.

– А что оставалось? Мне приказали выпускать ее в сад только по мере необходимости. Однако я разрешал леди Марии гулять с утра до вечера каждый день. Распорядились, чтобы я выделил ей всего одну крохотную комнату и одну горничную. Никаких посещений и писем от друзей. Даже разговаривать с моими слугами и со мной ей запрещалось.

Бабушка поворачивается ко мне.

– Не плачь, Мария, – решительно говорит она. – Мы сделаем все возможное. И по крайней мере теперь ты под моим присмотром, будешь жить со мной и моими детьми, Сьюзан и Перегрином. Мы будем свободно беседовать, заниматься, писать и размышлять.

– Мне нужна свобода, – шепчу я. – Мне нужна свобода.

– Я как раз собиралась в Гринвич, – снова говорит бабушка сэру Уильяму. – Леди Мария может поехать со мной. Повозки с ее имуществом следуют за вами? Или вы отправите все прямиком в Гринвич?

– У нее почти ничего нет, – выпаливает Хотри. – Она приехала ко мне с пустыми руками. Несколько гобеленов, пара подушек – вот и все.

Бабушка пытается осознать услышанное, переводя взгляд с сэра Уильяма на меня.

– Так где же ее вещи? Где наследство? Ее мать происходит из королевского рода, ее огромный дом был полон сокровищ. Эта богатая семья владела домами, землями, лицензиями и монополиями. Где ее платья и драгоценности, которые она имела при дворе?

Сэр Уильям качает головой.

– Мне лишь известно, что леди Мария приехала в мой дом точно нищенка и ей ничего не прислали. Я привезу вам все принадлежащее ей. Мне очень жаль, что вещей так мало, миледи. – Он кивает в мою сторону. – Я готов отдать вам что угодно из Чекерс, – предлагает Хотри. – Только попросите.

– Я ничего не хочу, – качаю головой. – Ничего, кроме свободы. Я думала, меня отпустили.

– Тебе надо поесть, а затем мы отправимся по реке в Гринвич, – решает бабушка. – После этого озаботимся комнатами, мебелью и одеждой. Ее Величество предоставит все недостающее, и я обращусь к Уильяму Сесилу с просьбой о твоем освобождении и обеспечении средствами. Не бойся. Ты будешь свободна, моя милая, обещаю – ты, твоя сестра и ее мальчики тоже.

Я смотрю на эту женщину, пережившую ссылку и гонения за ее веру, женщину, которая вышла замуж за человека более низкого положения, чтобы получить возможность любить и жить свободно.