Когда звякнул дверной колокольчик, детектив поднял глаза от своих записей и широко улыбнулся Уолшу, как старому знакомому.
– Мне нужна еще одна услуга, Катель. Сделайте несколько снимков, – говоря это, молодой человек достал из кармана револьвер и расписание поездов. – Постарайтесь максимально увеличить оба отпечатка, чтобы можно было сопоставить негативы.
На ужин Уолш не опоздал, спать лег рано и утром проснулся в приподнятом настроении. Мотивы всех подозреваемых наконец прояснились. Негативы Кателя подтвердят его предположение о том, что стрелял в журналиста Жан Шабо. Комиссару наверняка не составит труда проверить, был ли у Шабо сын по имени Мишель. Но кто и как подмешал яд, который, вне всякого сомнения, убил бы Найтли, если бы в его грудь не вошла пуля? Уолш чувствовал, что разгадка кроется в какой-то мелочи, которая до сих пор ускользала от его внимания. Ответ вот-вот будет найден, надо просто взглянуть на известные факты под правильным углом.
Однако стоило Джозефу шагнуть в коридор, как оптимизма у него поубавилось: судя по голосам из-за приоткрытой двери номера «5», Дмитрий и Лючия обнаружили украденное полотно Верещагина. Более того – Гончаров быстро сообразил,
– Раз он подбросил вам картину, чтобы ее не нашли при обыске, то теперь наверняка попытается ее вернуть. Будьте начеку! А когда он заберет ее, поднимите шум. Холлуорд не сможет отпереться при свидетелях.
Джозеф юркнул назад в свою комнату за секунду до того, как Лючия вышла из номера Дмитрия. Похоже, эти двое готовят ему ловушку. Он должен первым найти убийцу, или нож гильотины нависнет над его собственной шеей.
Когда после завтрака Кэтрин вскрыла адресованное ее брату письмо из редакции «Дэйли Телеграф», Джозеф Уолш получил новую зацепку.
Глава 7
Естественно, сыскная бригада Пикара не обнаружила револьвера при повторном обыске: Уолш дождался ухода полиции и лишь тогда забрал его из конторы Кателя. Мнимый американец ни на минуту не забывал о своей основной миссии, поэтому, разработав новый план похищения картины, сразу же приступил к его осуществлению.
Он спрятал револьвер в рояле так, чтобы его заметили, открывая крышку. Уолш рассчитывал, что это будет Кэтрин, которая часто музицировала перед ужином. Она наблюдательна и наверняка разглядит кровь на рукояти, так что Джозефу оставалось просто сидеть и ждать пронзительного визга с первого этажа. Кэт превзошла саму себя: за мгновение до визга грянул выстрел, а затем в коридоре хлопнула дверь. Это Дмитрий Гончаров со всех ног бросился к лестнице.
Никто не видел, как он сунул холст в камин, и всё же учитель рисования догадался, что «американец» сжег картину Верещагина. Уловка Уолша сработала – он хотел, чтобы Гончаров, а заодно и Кэтрин знали, что ее больше нет. Без этой жирной точки история украденного полотна осталась бы незавершенной.
– В любом случае теперь вы ничего не докажете, – резонно заметил Уолш. – Нет картины, нет и улик.
– Убийца…
На лице Кэтрин читался страх. Едва ли это было притворством. Впрочем, с женщинами никогда нельзя быть уверенным до конца. Однажды Уолш доверился девушке, сестре своего университетского друга, а потом выяснил, что она хладнокровно убила несколько человек, чтобы сохранить фамильный дом.
Джозеф прищурился:
– На вашем месте я бы не спешил развешивать ярлыки. Вам самой была выгодна смерть брата. Я ведь прав, миссис…
Разумеется, она не могла допустить, чтобы
– Молчите! Кто вы такой?
– Я никто. Человек, который не хочет сесть в тюрьму.