с дружиною наемною сидят перед огнем,

исполнены отвагою, поляки крутят ус,

пришли они ватагою громить Святую Русь.

И с польскою державою пришли из разных стран,

пошли войной неправою враги на россиян.

А там, едва заметная меж сосен и дубов,

во мгле стоит заветная обитель чернецов.

Монахи с верой пламенной во мглу вперили взор,

с смиренною молитвою ведут ночной дозор.

Среди мечей зазубренных, в священных стихарях,

и в панцирях изрубленных, и в шлемах, и в скуфьях.

Не раз они пред битвою, презрев ночной покой,

смиренною молитвою встречали день златой.

Не раз, сверкая взорами, они в глубокий ров

сбивали шестоперами литовских удальцов.

Ни на день в их обители глас Божий не затих.

Блаженные святители в окладах золотых

глядят на них с любовию, святых ликует хор.

Они своею кровию врагу дадут отпор. Трагедия русского раскола тоже не обошла стороной мологскую землю, через которую в 1667 году пролег путь ссыльного патриарха Никона. Бывал здесь, по преданию, и Петр I — с его именем связано развитие судостроительного промысла в Мологе. А уж визиту Павла I в Мо-логу посвящен целый очерк Л. Н. Трефолева. Но такие высокие визиты — скорее исключение, чем правило, они словно подчеркивают невозмутимо спокойное течение мологской уездной жизни. Это внутреннее спокойствие, традиционный вековой уклад, полнота неторопливого бытия — характернейшая черта мологского края. Здесь нет событий, бросающихся в глаза, всё делается словно само собой — строятся храмы, возникают небольшие заводики, проходят ярмарки.

Но есть в мологской земле, в самой ее природе какая-то лирическая жилка, что-то удивительно поэтическое — не случайно этот край привлек внимание такого изысканного ценителя красоты, как граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин, который был к тому же знаток древностей, а Молога как раз и не изжила из себя эту древнюю русскую основу. Мало кто знает, что первооткрыватель «Слова о полку Игореве» посвятил целое исследование мологскому Холопьему городку, впоследствии переименованному в Борисоглеб и ставшему графской усадьбой, как и имение Иловна на берегу Мологи, где Алексей. Иванович провел почти безвыездно последние годы жизни, там же он был и похоронен.