— В кабинет зовет, — она ткнула пальцем вверх — кабинет отца был на втором этаже, — не просто так. Серьезный разговор. Какие идеи?

— Не связываться с плохой компанией? — предположил Снежок и двинулся вперед по коридору. Гоша шагнула следом. — Это у него всегда.

— Никак не поймет, — вздохнула Гоша, — что мы и есть плохая компания.

— Не нарушать правил, — продолжил Снежок. — Что мы в последнее время нарушали, о чем ему могли рассказать?

— А чего мы не нарушали? — резонно спросила Гоша.

Снежок задумчиво хмыкнул. Они взбежали по лестнице. На верхней ступеньке Гоша ощутимо толкнула его острым плечом — чтобы оказаться сверху первой. Ну, и в кабинет, ясное дело, тоже первой влетела.

На огромном столе лежала россыпь конфет. Чернофф пригласил обоих садиться, кивнул на сладости. Гоша скривилась, и Снежок, протянувший было уже руку, замер, вопросительно покосился на нее.

— Тряпка, — бросила она ему. Перевела взгляд на отца и с хитрым прищуром сказала. — Прибыл, обнимал, целовал, принес сладкое, значит, пытается подкупить. Значит, что-то плохое скажет. Да, бать? Колись. Кто умер?

— Типун тебе, — погрозил ей пальцем мистер Чернофф. — Но в целом Гоша права, Мэй. Есть к вам серьезный разговор.

— Ха! — снова сказала Гоша.

— Пока мы разгружались, я говорил с МакКейном.

Снежок тихо вздохнул, а Гоша тут же схватила его руку под столом. МакКейн был представителем власти, а Снежок, как ни крути, — контрабандным ребенком. Это Зака МакКейн, судя по всему, любил. А Снежка мог и отправить куда подальше. Прощай тогда дом, прощай семья, прощай Гоша.

— Ага, с МакКейном он говорил, — фыркнула Гоша. — Будто этот боров говорить умеет. Он, бать, не человек — он радио. Он говорит голосом Миста.

— Маргарита, — строго оборвал ее Чернофф. Гоша пожала плечами, но замолчала. Правда, ненадолго. И помолчав, уточнила:

— Так что тебе сказал голос Миста?

— Голос Миста, — после тяжелого усталого вздоха проговорил Чернофф, — сказал вам держаться подальше от шаманенка.

— Ты смотри, — уважительно покосилась на Снежка Гоша. — Угадал!

И с преувеличенной серьезностью воззрилась на отца.

— И чем он это аргументировал? Мы портим его золотому мальчику карму? Репутацию? Подхватит от нас еще чего-нибудь?

— Ну, вся в мать, — добродушно рассмеялся мистер Чернофф и заговорил совсем ласково. — Змеюка ты подколодная, ты хоть дослушай, прежде чем ядом плеваться!