И вот, блин, думай и гадай, кто сердце тревожит! Ведь если врага не видишь, так и не знаешь, как с ним бороться.

Поэтому плюнув на всё, решил просто дальше идти, благо дорога одна и даже в надвигающейся ночи ровненько так вырисовывалась на фоне деревьев. К тому же, чем темнее вокруг становилось, тем легче было разглядеть энергию, текущую в деревьях.

И если на участке моём бывшем яблоньки энергией спокойно и размеренно светились, то тут в лесу деревья раскрывались во всём своём интенсивном многоцветии. Настолько завораживающим и переливающимся, что диву давался.

Энергетически нити не только по их корням, стволам и веткам текли, но даже за пределы выходили и дорожками стелились по воздуху, аки слова вороньи. Они перекручивались, сплетались, расплетались и по всему выходило, что лес таким образом сам с собой общается. Но вот какой именно он вёл диалог, я понять не мог.

Только любовался всё сильнее и сильнее. А уж когда в переплетениях энергий начал узнавать понятные мне образы, то и вовсе подошёл к ним.

Ну потому что как не пойти, когда буквально в метре от тебя энергетическая бабочка распустила крылья, взмахнула ими и обратилась в цветок, распадающийся лепестками в сторону чащи. И каждый лепесточек на землю падая вырастал в новый цветок, рождая из бутонов новых бабочек, ещё краше прежней. И цикл этот повторялся и повторялся.

Я даже решил немного от тропы отойти и этим процессом полюбоваться, настолько это выглядело красиво и умиротворяюще.

Ведь ничего же страшного не будет, если я небольшой крюк сделаю. Тропа же вон как близко, в любой момент вернуться можно.

Да и поди ж цветы и бабочки энергетические, это не звери лютые. Какая от них беда?

Ну и что, что они всё дальше и дальше уводят.

Ну и что, что их только больше стало.

Ну и что, что под ногами влажно хлюпает…

Это же не так всё страш…шшшшш!

Услышал я звук раньше, чем почувствовал боль. Стоило мне перестать поддерживать ауру, как гирька на моём плече в мгновение слизнула пот и хорошечно так прижарила мне кожу. И вот тогда то я и использовал своё самое мощное заклинание.

— АЙ Б*Я ЁБ*НЫ ТЫ НА*УЙ! — по любому заговорённым был мой вопль, ибо вместе с ним слетело наваждение цветочно-бабочное. Исчезло как дым, явив передо мной тёмный лес и топную болотину, в которую я залез почти по колено, сам того не заметив. — Су*а-су*а-кобелина, это что за поебе…!

Договорить высоко-духовную мысль мне не дали. Мох и тина под моими ногами всколыхнулись и холодные ладони вцепились в щиколотки. И прежде чем меня потащили, я умудрился назад откинуться и с размаха воткнуть тело гирьки между двумя молодыми стволами близко растущих деревьев.

— А ну хрена тебе лысого! — крепко схватился я двумя руками за стальную дужку, успев откинуть котомку подальше на берег. Туда, где деревья светились. Потому что тащили меня в тьму кромешную, где вроде силуэты деревьев и проглядывались, но энергией вовсе не полнились. Причём мотали из стороны в сторону знатно, почти на пределе моей хватки, но всё же не настолько чтобы меня от заякорившейся гирьки отодрать. — Го*вна наверни! Падла! Ух я тебя!

В итоге удалось чудом вывернуть одну ногу и от души вмазать пяткой по чему-то мягкому. Вода всколыхнулась вновь и теперь меня хотя бы перестали трепать, а просто тянули. И сколько я ногой по уцепившейся ладони не стучал, она словно камень была. Ни на йоту не поддавалась.

Вот так мы и замерли. Я за гирьку, держусь-тянусь, а неведомый водный обитатель меня в трясину тянет. И вот ведь чертовщина! Чтобы в нормальном лесу, да такое болотце случилось! Как есть тут что-то колдовское, не иначе.

Поверхность воды наконец унялась, но натяжение не ослабевало. И тогда я решил поговорить.