Сад был прекрасен даже когда цветы начинали закрываться. Где-то недалеко Эмелис услышала журчание фонтана, и ей снова представился образ леса, по которому она шла.

— Ты много думаешь о будущем нашего мира. Я бы сказала тебе не переживать так сильно по таким сущим пустякам. Время конечно, и своими действиями мы все лишь отсрочиваем наш неизбежный конец. Понимаешь?

— Это звучит пессимистично. Но что нам остается делать? Попытаться то стоит.

Они зашли просторную беседку, словно вытесанную из мрамора, и сели за лавочку друг возле друга. За окном уже начался настоящий дождь, усиливающийся с каждой минутой.

— Да, ты права. Попытаться стоит. Но для кого?

Эмелис задумалась.

— Для всех.

— Для кого? — повторила Элизабет с большей настойчивостью, смотря Эмелис прямо в глаза.

— Для всех людей. Для вас, Изгоев. Для Империи. Для меня самой и моих друзей. Таить нечего, даже для Сола… Вы, наверное, о нём знаете.

Усилился запах мокрой земли. Элизабет ответ всё равно не устроил, и она перевела тему.

— Нас, то есть меня и Изгоев нет нужды спасать. Мы сможем спастись сами, хотя я против новых тенденций… об этом я и хотела бы поговорить.

— Против каких тенденций?

— Оцифровка личности человека. Перенос всех Изгоев в компьютерный алгоритм, гиперкомпьютер, который будет вынесен вне вселенной в бесконечную диссоциативность. Оцифровка может помочь нам уподобиться богам и жить вечно… Но стоит ли оно того?

— Оцифровка? — испугалась девушка, — Но цифровое бессмертие очень опасно. Я, конечно, краем уха слышала о том, что вы готовите подобный проект… но до этого момента и подумать не могла, что всё настолько серьезно. К тому же, что означает «вынесение в бесконечную диссоциативность»?

— Ты уже пользовалась дис-двигателями, которые мы создали относительно недавно. На самом деле такое заведомо ложное название им дала Империя, и на самом деле они именуются двигателями диссоциативности. Это наша разработка, которую захватила Империя, раз разговор зашёл в эту сторону. Она выносит любое тело в гиперпростанство, которое существует всего сотую долю секунды. Затем тело появляется совсем в другом месте. Бесконечная диссоциативность означает существование такого гиперпространства и тела внутри него не сотую долю секунды, а всю целую вечность, — она мрачно улыбнулась или поникла, этой эмоции было не разобрать, — Или даже больше, чем целую вечность.

Пожалуй, это откровение объясняет пару вещей.

— Эта технология очень опасна в руках врага, особенно зная то, что они также изловчились украсть и экспериментальную технологию превращения поля диссоциативности в оружие. Ты им пользовалась, там, при битве со змеем, когда тебе дали возможность управлять «Разрывом», — продолжила Элизабет, но когда увидела на лице Эмелис множество вопросов (один она даже смогла угадать — Эмелис задалась вопросом «каким образом вы смогли добиться такого технологического прорыва?»), быстро перешла к прошлой теме, ведь диалог мог затянуться на слишком долгое время. — Возможно есть шанс избежать столь крайних мер, но мне нужна будет твоя помощь. Дело серьезное, очень опасное, и я бы не стала его давать совершенно никому… Но по-другому, как высший монарх, я попросту не могу. Буря подобралась совсем близко к Альтре. В самой близкой к нам звездной системе уже произошли необратимые изменения, подобные тем, что произошли с Солнечной системой очень многое время назад. Мы будем удостоены такой же судьбы по нашим меркам всего через какую-то земную неделю.

— Разве нет пути покинуть Альтру и переселится к другой звезде, которая ещё не пострадала от Бури?

— Империя, — коротко, но ясно ответила Элизабет. Эмелис осеклась, поняв сказанную глупость. Империя не даст Изгоям и шанса на спасение.

— Так что же вы задумали?