— Подобные допросы обязаны проводиться в комфортной для меня обстановке. Также возле меня должен сидеть мой личный адвокат, это прописано в моих правах как жертвы похищения.

— Нет. Ваш случай уникален. В просьбе отказано.

— Тогда я не скажу вам совершенно ничего, — Эмелис вновь уставилась в потолок. Камера была встроена в лампу, но девушка не показывала своим видом, что заметила её.

— Тогда мы будем вынуждены принять определенные меры, связанные с сохранностью жизни вашего отца. Он так же как и вы предал Империю, однако сделал это гораздо раньше вас. Ему предусмотрена высшая степень наказания через введение под кожу нейростимулятора, который обречет его на долгие страдания, даже если он сознается во всех своих проступках.

— Это будет на вашей совести. Он не сделал ничего крайне плохого, — задумалась Эмелис. Она была максимально спокойна.

— Вы, должно быть, не знаете, что он организовал саботаж на Седьмой станции, и захватил там власть на некоторое время? «Светлая гвардия» справилась на отлично, и мы смогли выторговать у ополчения их предводителя, под угрозой уничтожения всей станции. В контрасте с нападением змея на Четвертую станцию, мы вынуждены действовать очень быстро, и ликвидировать всех нарушителей без разбора. Жизнь миллиарда человек лежит только на вас, — улыбнулся детектив. Закурить ему хотелось ещё больше.

Эмелис отвечала быстро и решительно, принимая всю сказанную следователем информацию, и также быстро её анализируя.

— Вы блефуете. Я вижу вас насквозь. Империя не способна принять настолько отчаянные меры по уничтожению собственной же станции, которая находится в непосредственной близости к оплоту Изгоев. К тому же, вследствие ваших действий, погибнут и простые, мирные люди, которые не приняли членство в ополчении, как выразились вы сами.

— И все же, мы отходим от сути дела, — заметил Лекос, начиная незаметно нервничать, — Лучше ответьте на следующий вопрос. Зачем вы спровоцировали нападения змея на Четвертую станцию?

Девушка переглянулась со собственным отражением в зеркале. Как можно было прийти к выводу того, что нападения устроила именно Эмелис?

— Не молчите. Для нас слишком подозрителен тот факт, что змей напал именно в момент вашего саботажа на станции «Альнитак». Мы отслеживали его передвижение долгие годы, и по нашим расчетам в Созвездие Ориона он должен был вторгнуться только через полтора земных месяца.

— Это огромная глупость. Разве вы не сказали, что считали память Треи Кэнон? Она меня то и спасла от надвигающегося Уробороса, тогда как Империя даже не подозревала о его действиях, и сидела сложа руки. Объясните мне этот момент.

Лекос переменился в настроении.

— Здесь требования заявляю я. У вас нет никаких полномочий что-то предъявлять мне…

— Неужели? Почему вы так бурно отреагировали на мои слова?

Фрагменты пазла начали складываться в цельную картинку.

— А что, если и сама Империя подстроила уничтожение станции «Альнитак»? Я не знаю, как это могло произойти, но ваши недосказанные заявления сейчас действуют против вас же самих. Из вас очень… очень плохой детектив, и следователь никудышный, — подметила девушка, блеснув глазами. Они оба действовали отчаянно.

— Такого быть не может. Зачем Империи нужна такая непоправимая потеря, учитывая ещё и то, что по всей Империи был объявлен галактический траур? — задумался Лекос. Быть может, и ему самому что-то недоговаривали. Но в своей правоте для следователя он был уверен.

— Это была проверка. Проверка на то, что я действительно обладаю способностью избегать собственного летального исхода. Пока внутри меня есть Вечное сердце, оно оберегает меня от любой опасности. Мое выживание не случайность.

— Вы довольно эгоистично о себе думаете. К тому же у нас нет никаких средств, чтобы подстроить…