Эмелис двигалась в сторону почти уничтоженного его же пастью хвоста. Она хотела, дабы он попытался заглотить его снова, и уже после этого она бы смогла продолжить выполнение своего плана. Капитан «Светлой гвардии» так и продолжал что-то твердить в рубку связи, но Эмелис его игнорировала. Она знала, что у неё все получится.

Хвост был ужасен. Изуродован настолько, что кажется, даже регенерация ему бы уже не помогла. Эмелис выпрямилась, переживая очередную перегрузку собственного организма из-за такой большой скорости, что ощущается даже внутри кротовой норы. Но ею двигала чистая сила Вечного сердца. Ею двигала мечта и надежда. Неразрушимая надежда, которой поддалось даже больное тело девушки, отравленной Вечностью.

Она пролетела мимо кончика хвоста, и змей, что двигался за ней, внезапно поменял свои планы и принялся съедать самого себя. Он беззвучно рычал, рычал в ужасе и боли, но продолжал себя поглощать. Уроборос проделывал это много раз, и всегда испытывал ужасную боль, но никогда не переставал пытаться проглотить самого себя. Он был самым настоящим воплощением вечности, неразрушимых и неконтролируемых движений своего же собственного тела. Он был предан вечности, потому и пытался проглотить Вечное сердце. Потому и пытался проглотить самого себя. Хвост змея снова вернулся в его пасть, и он продвигался своей пастью все дальше. Тело его бушевало, вызывая гравитационные перепады, но корабли Империи были защищены от их воздействия. Тело изгибалось с продвижением своей пасти по собственному телу вперед. Уроборос, замыкаясь, начал принимать форму настоящего гигантского кольца. Когда он достиг апогея желания проглотить самого себя, он вновь заметил Эмелис одним из своих глаз. К нему вернулось сознание, но для него уже все было слишком поздно. Лишь в этой позе, в позе кольца он был уязвим, так как не мог ничего предпринять.

Эмелис долго не затягивала этот непродолжительный контакт. Она совершила дис внутрь его ужасной, покрытой рогами и наростами головы, пока он сам лишь наблюдал за её действиями, а его глаза наливались яростью и кровью. Он все понимал. И Эмелис понимала то, что он всё понимал. Связь между ними была до сих пор не понятна капитану «Светлой гвардии», и возмущениям не было предела, пока девушка всё-таки не совершила прыжок внутрь его головы.

Дыхание Эмелис перехватило, когда она поняла, что даже мозга у Уробороса не было. Однако страх её отступил тогда, когда она обнаружила, что вместо него, однако, было что-то другое. Что-то гораздо лучше.

Сознание Эмелис вошло в контакт с Уроборосом, и девушка пропала в бездонной пропасти, нахождение в которой продлилось лишь пару секунд. Затем она осознала себя в очередном видении.

Окружающий мир начал потихоньку прояснятся, и перед ней предстал облик змея. Но на этот раз он выглядел чуть менее измученным. Эмелис, тем не менее, вновь стояла на выжженном клочке планеты, что в одном из прошлых видений была испепелена своей же звездой.

— Убирайтесь… убирайтесь из моей головы, — жалобно завопил змей.

— Ты не способен мне навредить. Я не уйду отсюда, пока не разберусь с тобой.

— Нет… я могу… я могу навредить… Наши сознания сплелись вместе… Мое сознание, жалкое, погибающее, угасающее и исхудавшее. Но оно ещё живо. Ваше сознание… я не могу определить его, но я его чувствую. Как бы даже могу прикоснуться к нему…

— Значит это место — твоё сознание? Сознание, отделенное от твоего тела в реальном мире? — переспросила девушка.

— Тело в реальном мире — лишь моя оболочка, — загадочно ответил змей. — В прошлые два раза, что вы находились в этом месте… моё сознание резонировало с вашим из-за близости Вечного сердца ко мне. Сейчас же вы собственноручно поспособствовали резонированию, зайдя в чертоги моего разума нарочно… но сейчас мы пребываем в ином месте, — объяснил змей. Глаза его были как две черные дыры, пустые и манящие.

— Что это меняет, Уроборос? Неужели ты думаешь, что можешь убить меня внутри этого… сна? — в первый раз она обратилась к нему по его имени. Змей издал странный звук.

— Вы стали… материальны. Прошлые разы я никак не смог бы вам навредить, но теперь… Да, теперь я вас уничтожу, поглощу, и Вечное сердце будет уже внутри меня, — заявил он, и настиг безжизненную планету.

Его гигантская пасть оказалась настоящей. Малюсенькая планета начала следовать вперед по его огромной глотке, продвигаясь все дальше и дальше. Это было его настоящее тело, тело, которое скрывалось внутри его сознания. В нем не было той пустоты, которая была в его фальшивом теле, которое исследовала Эмелис до диса в голову Уробороса.

Если бы Эмелис не взяла бы себя в руки, и не поняла, что всё сейчас происходящее — не настолько реально, насколько всё вокруг кажется реальным, насколько в это верит сам Уроборос, она бы действительно обрекла себя на гибель. Но Вечное сердце отвергало чрево змея. Оно светилось ярким пламенем внутри Эмелис, углубляясь лишь дальше в её душу, удерживаюсь только внутри неё. Девушка чувствовала, что теперь она добилась окончательного слияния Вечного сердца и её тела, её души и её смысла жизни. Она чувствовала, как по её венам начала струится бесконечная энергия. Её кровь быстро заменилась кровью Вечного сердца, напитавшим её организм сполна. Она почувствовала безграничную мощь, которая так и молила использовать её. Тогда Эмелис посмотрела наверх, и вмиг в спине змея образовалась гигантская брешь. Материализовался её корабль, новейший «Разрыв», в который она быстро села и устремилась к открытой бреши, покинув клочок земли. Все действия приобрели фантастичный характер, который точно присущ лишь сну, но никак не реальности.

Даже без кротовой норы, даже без дис-прыжка она добралась до головы Уробороса, и тот посмотрел на неё с непередаваемым ужасом.

— Госпожа! — совсем человеческим криком вскричал он. Но Эмелис больше не собиралась его слушать.

Тогда во второй раз, уже во сне, она активировала дис-прыжок внутрь головы змея, головы настоящей, в которой скрывался его настоящий мозг.

Дис уничтожил какую-то часть его мозга, очистив место для корабля. Снаружи раздался истошный рык, крик, некое подобие плача. И Эмелис во второй раз совершила дис, даже без готовности дис-двигателя. Весь мозг змея покинул его тело, был уничтожен впоследствии прыжка.