– Потому что она была совсем не такая, как ты, Куинси. И не заслуживала, чтобы ее упоминали в одном контексте с тобой. Чтобы повидаться с ней, мне пришлось лететь в какой-то говенный городок во Флориде. И все это чтобы обнаружить безвольную, заплывшую жиром дрянь. Ничего общего с той Самантой Бойд, которую я себе представлял. Я не мог поверить, что передо мной та самая девушка, которая осталась в живых после бойни в мотеле. Она была напугана, покорна и совсем не похожа на тебя. И так хотела понравиться. Господи, она просто вешалась на меня. Лайза проявила хоть какую-то сдержанность.

Вдруг в голове что-то щелкает, и все складывается в единую картину. Каждая отдельно взятая деталь. Будто бусины, они нанизываются друг за другом и превращаются в ожерелье.

Куп спал с каждой из нас троих. С Сэм, с Лайзой и со мной.

Теперь они мертвы. В живых осталась только я.

Я продолжаю плакать. Горе сжимает меня своим кулаком, выдавливая из глаз слезы.

– Она даже не поинтересовалась тобой, – говорит Куп, будто это оправдывает ее смерть, – Саманта Бойд, Последняя Девушка, как и ты, так хотела побыстрее залезть ко мне в штаны, что даже не спросила, как ты.

– А как я была, Куп? – спрашиваю я, чувствуя, что мои слова так же горьки, как и слезы. – Хорошо?

Он аккуратно засовывает пистолет в кобуру. Потом подходит ближе, переступает через Тину, становится рядом со мной на колени и смотрит мне в глаза своими голубыми глазами.

– Замечательно.

– А сейчас?

Я дрожу, боясь, что он ко мне прикоснется. И не желая знать, каким будет это прикосновение.

– И сейчас может быть замечательно, – говорит Куп. – Ты можешь все забыть. О сегодняшнем вечере. О том, что случилось десять лет назад. Один раз ты уже избавилась от этих воспоминаний. Сможешь избавиться и сейчас.

Под моей ногой вдруг чувствуется какой-то предмет. Что-то острое.

– А если я не смогу? – спрашиваю я.

– Сможешь. Я тебе помогу.

Я отваживаюсь опустить глаза и вижу, что там нож. Тот самый нож, что выпал из кармана Роки Руиса. Тогда Тина подобрала его, чтобы оставить себе. Теперь она тихонько подталкивает его в мою сторону. Она все еще жива – смотрит на меня налитым кровью глазом.

Из-под рукава ее куртки выглядывает татуировка. Хотя я вижу ее вверх ногами, слово читается отчетливо.

Выжить!

– Мы можем куда-нибудь поехать, – продолжает Куп, – только ты и я. Начать новую жизнь. Вместе.

Он говорит так основательно и серьезно, словно и сам верит, что это возможно. Но это не так, и мы оба это знаем.