А теперь помножить все это на три десятка голов. На поверку засада получалась достаточно шумная. Успокаивало только одно. В сердце Переяславского княжества, да еще и вблизи от стольного града Мечников чувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы не предаваться паранойе. Двое воев в передовом дозоре на расстоянии сотни метров. Вот и все. Да еще и к опушке леса с густым подлеском не приближаются. Миновали засаду, стоящую плотным строем, и не заподозрили неладного.

Михаил вскинул арбалет и взял на прицел всадника, ехавшего во главе небольшого отряда. Скорострельность у этого оружия оставляет желать лучшего, зато убойность высокая, что совсем не лишено смысла, при том что воины Мечникова в ламелляре со стальными пластинами. А такой пробить может далеко не любая бронебойная стрела. Чуть больше угол, и цель разве только качнется от прилетевшего привета. У арбалета в этом плане шансов куда больше. Ну и опять же готовность выстрела.

Подгадав момент, Михаил плавно потянул за спусковой крючок. Тетива с резким и громким хлопком сорвалась с места, отправляя в полет оперенную смерть. И тут же, вторя ему, раздались хлопки еще дюжины арбалетов. Вслед за первым коротким росчерком болта в сторону небольшого отряда устремились другие.

Учитывая разницу в скорости звука и полета болта, в распоряжении Федора было меньше секунды. Однако он успел среагировать на характерный хлопок и резко пригнулся к холке коня, уходя с линии выстрела.

Воины, подобно боярину, сумели уклониться от болтов. Кто-то пригнулся вперед. Другие откинулись на круп лошади. Третьи успели перебросить из-за спины щит, благо хлопки послышались слева, и сделать это было достаточно удобно. Четвертые пришпорили коней, и те рванулись вперед, выводя всадников из-под удара.

И каково же было удивление воинов, когда лошади под ними начали валиться в дорожную пыль. Коней никогда не били, если только случайно. Ведь это дорогой трофей. Но Романова не интересовала добыча. Ему необходимо было во что бы то ни стало сравнять шансы своей дружины и воинов Мечникова. Поэтому арбалеты метнули болты не с бронебойными наконечниками, а со срезнями.

Лошадь под Федором получила обширную рану и упала на колени, начав заваливаться на бок. Удалось ссадить и остальных воинов. Все же конь – достаточно крупная мишень, чтобы уверенно ее поразить. Даже те, что рванулись вперед, получили свое, пусть и не туда, куда стрелки целились изначально.

Михаил ударил своего мерина пятками в бока, посылая его вперед, одновременно с этим бросая арбалет на луку седла и уводя руку назад, дабы подхватить находящееся в петле копье. Вот уж чего он не собирался делать, так это недооценивать противника. Как, впрочем, в его планы не входило и убийство, поэтому наконечник был тупым.

Отстрелявшиеся бойцы поступили точно так же. Разве только их копья были увенчаны стальными гранеными наконечниками. Остальные двигались следом, держа наготове арбалеты, на этот раз снаряженные бронебойными болтами.

Достать Мечникова копьем не получилось. Тот уклонился в последний момент. Правда, и его попытка перерубить ноги мерина не увенчалась успехом. Романов не стал испытывать судьбу и, выдернув ноги из стремян, соскочил на траву, выхватывая из-за спины меч. Трубка со стрелкой, напитанной парализующим ядом, была уже во рту. Бармицу Федор закрепить не успел, а потому шансы достать его были вполне реальными.

Бывший товарищ, несмотря на возраст, навалился на него столь быстро и умело, что пришлось постараться, чтобы не оказаться срубленным. Да еще Романов не успел перебросить из-за спины щит. Но ему удалось отвести удар, в последний миг выставив под углом свой клинок. Он тут же выплюнул стрелку с ядом. А чего тянуть? Тем более что момент благоприятный.

Следом атаковал сам, вынуждая противника двигаться, чтобы кровь быстрее струилась по жилам, разнося отраву по телу. Ему пришлось прикрыться щитом, в который впилось сразу две стрелы. Пара воинов передового дозора, видя происходящее, кинулась в атаку, невзирая на численный перевес противника. Ну и конечно же первым делом решили прикрыть своего боярина. Умно. Да только ему это не поможет. Яд достаточно скор на расправу, а потому уже начал действовать, вызвав пока еще легкое нарушение координации движений. Однако достаточное, чтобы Михаил это приметил.

Романов разорвал дистанцию с Федором и бросил клинок за спину, безошибочно определяя его в специально сработанные заплечные ножны. Следующую атаку боярина он принял на щит, одновременно с этим извлекая из петли один из метательных ножей. Вновь шаг назад, и принять клинок на щит. Взмах рукой, и снаряд отправился в полет. Масса у ножа такова, что пробивная способность его тонкого жала при определенных условиях сродни арбалетному болту. А потому даже стальная чешуя ламелляра не выдержала этого напора, не сумев уберечь своего владельца.

Второго всадника сняли из арбалета. В этот момент сам Федор устало рухнул на колени, после чего в бессильной злобе завалился на бок, устремив на Михаила ненавидящий взгляд. Скорее всего, последний предназначался не столько Романову, сколько самому себе за то, что так глупо попался. Ну и наверняка понял, что не обошлось без предательства, ведь он не мог не распознать воздействие яда.

Романов обернулся, осматривая поле боя. Все было кончено. Атака всадников под прикрытием арбалетчиков увенчалась полным успехом. Пока одни отвлекали, другие били с близкого расстояния и наверняка. Лишь четверо оказались убитыми копьями, остальных настигли болты.

– Ну здравствуй, Федор, – присаживаясь напротив связанного Мечникова, произнес Михаил.

Они достаточно отдалились от места схватки, чтобы чувствовать себя в безопасности. К тому же изрядно углубились в лесной массив, старательно заметая следы. Ну а пока суд да дело, и действие яда прекратилось. Вот никакого желания говорить с пленником, неспособным ворочать языком.

– Пригрели, стало быть, змею на груди, – презрительно сплюнув, произнес Мечников.

– Как аукнется, так и откликнется. Я вот думаю, взять да отплатить тебе той же монетой или ограничиться одним тобой.

– О чем ты?