Лет до четырнадцати нас даже путали, и это только потом мы начали худо-бедно отличаться друг от друга. Созревание пошло полным ходом, Шизу в грудь покусали комары, а я начал расти в плечах и даже первые усишки проклюнулись.

Ну а сейчас-то, конечно, различия были очевидны.

Сеструха — вполне себе девица на выданье, утончённая и женственная, да и я прямо-таки жених-жених. Выше её на голову, насколько это возможно крепкий, с холодным взглядом и густыми шелковистыми волосами на ногах.

Что до волос, кстати.

Причёска у нас с сестрой, само собой, была разная. У Шизы длинное каре, а я стригся под машинку на два сантиметра.

Да, на дворе был 2007-й. Да, околомузыкальные субкультуры находились на пике популярности и да, со своей внешностью я мог бы стать среди готов первым парнем на кладбище, но… просто не мог изменить своим вкусам.

Как говорится, всё пропьём, но панк не опозорим.

Ах-ха-хах!

Вот, кстати, пожалуйста: одно из различий портального мага Яра и Ярослава Апраксина. Первому срать было на музыку, а второй вот, пожалуйста — всей душой прикипел.

— Театралы, значит? — коллега Толясика сурово поднял бровь.

Мы с Шизой переглянулись и кивнули, мол, да, именно так.

— Театралы, — на всякий случай повторил я вслух.

— Ну значит ссыте в банку, театралы, — полицейский заржал и поставил на стол две баночки для анализов.

Ну вот и прекрасно! — подумалось мне. — И пусть справедливость восторжествует!

По очереди, мы с сестрой сгоняли в туалет и дали полицейским то, о чём они просили. Ну а пока бумажный тест на всякую дрянь заваривался в урине и доходил до кондиции, допрос продолжился.

— Это что такое? — Анатолий кивнул на стол, заваленный разноцветной упаковкой. — У нас тут до кучи ещё и несанкционированная торговля, я правильно понимаю?

— Простите, — сказал я. — До какой ещё кучи? Мы разве в чём-то виноваты?

— Зубы мне не заговаривай! Что это такое⁉

— Это для цветочной лавки, — влезла Шиза. — Отец послал забрать упаковку, вот, везём.

— А нахрена так много?