— Ладно. Пойдем.
Мы спустились в подвал, и Глеб сразу же накинул мне на плечи свое пальто. Я смотрела, как он расставляет бутылки в ниши, и снова ничего не понимала. Когда мы оказались здесь в день знакомства, я так боялась его, тех чувств, что он во мне вызвал, и угроз. А сейчас, кажется, намного больше меня пугала глупая нелепая надежда, подогретая таким пламенным приветствием после нашей разлуки.
Задумавшись, я не заметила, как Глеб закончил, и ойкнула, когда он приподнял меня, усаживая на стол.
— Помнишь, как ерзала тут, да? — зашептал Москвин, кусая меня за ухо, заставляя дрожать. — Я чуть не кончил, пока ты терлась о мою ногу.
Я захныкала, снова возбуждаясь, желая повторить. Глеб снова протолкнул руку за резинку моих боксеров, но гладил только лобок, продолжая тихо говорить.
— Ты всегда такая гладкая. Ждала меня? Готовилась? И в Италии была…
— Нет, это мама…
Глеб отпрянул, удивленно взглянув на меня, и я объяснила:
— Мама подарила мне лазерную эпиляцию для зоны бикини. Я выбрала глубокое. Так ведь… Лучше? Аккуратнее.
— О, да. — Глеб чуть прищурил глаза и опять улыбнулся по-детски. — Черти что, но так жалею, что не я сделал тебе этот подарок. Чертовски досадно.
Я рассмеялась, передернув плечами. Он отстранился, и сразу стало холодно. Или это все подвал?
— А, пойдём отсюда, — Москвин снял меня со стола. — Вечно я тебя пытаюсь заморозить.
Он увел меня из подвала, забрал пальто и сам пошел к выходу. Ему пора? Уже? Я была готова разреветься.
— Света сказала, у тебя выходной сегодня, — проговорил Глеб. — Ты у них останешься?
— Нет, я хотела поехать к себе.
— Ах, вот из-за чего так обрадовался Егор?
Я снова покраснела.
— Не смущайся, малыш. Я уже понял, что ты делаешь это неосознанно.
— Что делаю?
— Сводишь мужчин с ума. Если раньше еще можно было держать себя в руках, то сейчас сложно устоять. Ты стала такая… Черт, не знаю, как объяснить.