— Лицо и руки, — пробубнил я, совершенно сбитый с толку.

— Ладно, — быстро пожала Эм плечами. — Мне придется дотрагиваться до тебя в тех местах, которые я буду лечить. По-другому… — она вдруг запнулась и покраснела, отвела взгляд, — я пока не умею.

— Хорошо, — кивнул я коротко, проникнувшись серьезностью момента. Вообще, в детстве даже кузнечик или светлячки в коробке — это очень серьезно.

И Эмили положила кончики пальцев на кожу под глазами.

Я смотрел на Бартон, не отрываясь, как загипнотизированный. На то, как побледнели щеки, как она закусила губу, как сморщилась, а потом победно выдохнула. Сразу же вслед за этим выдохом я ощутил легкое покалывание, а потом тепло.

После пальцы правой руки переместились на лоб, на щеку, мой нос она накрыла ладонью. И я будто чувствовал, как спадает опухоль.

Как ладонь мелкой оказалась на моих губах, я вздрогнул, попробовал отстраниться.

— Не дергайся, — снова строго сказала Эм. Прошептала. Даже шепот у нее получался строгим, с интонациями училки. И я остался сидеть на месте. Закрыл глаза. А тепло от руки Бартон разливалось по губам, отчего-то заставляя смущаться и чувствовать себя ужасно неловко. Хотелось встать и прекратить все это. Тем более что ладонь на моих губах заметно дрожала. Но уже в следующий миг Эмили отняла руку и с облегчением выдохнула.

— Клади руки, — она похлопала ладошкой по пледу.

— А…

— Давай, клади, — поторопила Бартон, когда я на миг замешкался.

Ее ладони накрыли мои костяшки, стоило выполнить просьбу. Уже знакомое тепло и покалывание. Было, на самом деле, очень приятно. Как будто зарылся пальцами в теплый песок на берегу озера.

Когда все закончилось, Эм поднялась на ноги и вернулась к рюкзаку, снова достала шоколадку. Ее руки дрожали при этом так, что она никак не могла открыть дурацкую Аеро.

— Давай я, — я снял обертку и протянул батончик Эм.

Она была бледной, а на лбу показалась испарина, глаза при этом горели, как два фонаря. Блестели каким-то ненормально зеленым.

— Спасибо, — чопорно кивнула мелочь.

С шоколадом в этот раз она расправилась еще быстрее, чем в прошлый, снова потребовала, чтобы я полил ей на руки, застегнула свой рюкзак и направилась к двери.

И ни слова, абсолютно ничего.

— Эмили, — окликнул я девчонку у двери, — спасибо тебе!

— Не за что, — пожала она плечами, надела своего розового монстра и спустилась с крыльца.