Глава 7

Мужчина стоял на каменном выступе широкого, незастекленного окна и смотрел вдаль на поросшие густым темным лесом холмы, острые горные вершины на горизонте и вниз — на стремительный холодный речной поток. Отсюда, с вершины башни, река казалась обычным ручьем, и было совершенно непонятно, как его мать тридцать лет назад могла в нее угодить, сбросившись отсюда после его рождения?

Ее портреты он нашел в подвале совсем недавно, после смерти своего отца. Так он узнал, что она была красива. Нет, не так. Она была красавицей. Почему он ничего не унаследовал от нее? Зачем он похож на отца, словно его точная копия? Возможно, если бы ему достались от нее прекрасные, аристократические черты, то его жизнь не была бы настолько безрадостной и ужасной?

Но ведь не за отвратительные и ужасные черты лица он ненавидел своего отца? Отнюдь, он ненавидел его за мать, выбравшую покинуть его — младенца, нашедшую единственный выход из этого мрачного места. Он ненавидел своего отца также сильно, как мать. Потому и убил его.

Возможно, женись отец на другой женщине, не испытывающей ненависти к отцу, и его жизнь сложилась бы иначе. Ему досталась бы сильная магия дракона вместо неуклюжих и тщетных попыток ее обрести. И зависти и ненависти ко всему миру от своей слабости. Лютой ненависти ко всем сильным, могучим и мудрым драконам, способным родить сильное потомство. К Тарбенам, Бентам и Лундам. А от него не понесла даже ни одна из служанок.

За его спиной брякнула цепь, и он обернулся. Узник, прикованный к стене, был изможден, но еще крепок и силен — кремень. Сколько должно пройти времени, прежде чем он будет готов раскрыть свои тайны? Месяц? Год? Ничего, он обязательно все расскажет, ведь все любят жизнь. А своих близких и любимых любят еще сильнее. Пытки делают покладистыми и более крепких и выносливых. Высшее наказание для дракона — быть прикованным с видом на свободу, и не иметь возможности взлететь. Но с этим все же можно жить, а вот пытки тех, кто дорог твоему сердцу, способен вынести далеко не каждый. Вскоре у узника будет такая возможность, и тогда он с радостью поделится своими родовыми секретами, а у него — стоящего над пропастью — будут сильные наследники.

Утро началось с ощущения, что я проспала. Я подскочила, вглядываясь в стрелки каминных часов. Фух, нет! Проспала только на пятнадцать минут. Нужно быстрее собираться и нагонять время.

Выбежала на стадион, на бегу выполняя разминку. Высоко в небе парил огромный, алых оттенков, дракон. А я начинаю к нему привыкать! Не Холдор ли это летает в такую рань? Неужели, когда-то и я смогу также парить на уровне облаков?

Я прибавила темп, с удовольствием отмечая, что стала лучше чувствовать свое тело и все процессы в нем. И форменное платье, похоже, скоро придется немного ушивать. Делая разминку, повторила движения танца. Все же это было очень приятное осознание, что тело постепенно привыкает к нагрузкам и подчиняется требованиям ума.

Мы с Элизой понимали, что если Холдор еще не вернулся, то в академию нам придется идти через парк, поэтому к завтраку спустились немного раньше. Холдора в столовой не было. Каша с сухофруктами и бутерброды с сыром были нами съедены, и мы отправились на занятия.

Тисс Матс Фри — аристократичный, высокий, похожий на Штирлица из известного кинофильма, преподаватель «Принципов и обоснования магической подъемной силы» — развешивал в аудитории плакаты со схематичным изображением магических волн с зонами высокого и низкого давления и векторов магической силы. Когда мы все расселись по своим местам, он окинул внимательным взглядом аудиторию и произнес глубоким и сильным голосом:

— Запишем: «Магическая подъемная сила — это сила, возникающая в результате несимметричности обтекания крыла магическим потоком», — и повернулся к одной из схем, призывая нас обратить на нее внимание.

К концу занятия тисс Фри разрешил задавать вопросы, и парни начали активно тянуть руки и спрашивать, поражая нас с Мартой погруженностью в тему.

— Почему я не вышла замуж в шестнадцать лет? — Марта стонала и едва не билась головой о стол, переписывая с доски формулы циркуляции магической силы вокруг крыла. — Сидела бы сейчас дома, жарила блинчики. Кто-нибудь мне расскажет, как я буду это сдавать в следующем семестре? Нет? Вот и я ума не приложу! Кстати, о блинчиках, пора бы и пообедать.