Протягивает нить телепортационного заклинания и позволяет выдернуть себя из тёмного кабинета, чтобы через несколько диких мгновений перемещения вышвырнуть на потёртые каменные плиты.
Порыв ледяного ветра взлохмачивает волосы Санаду, треплет полы его сюртука, шёлк галстука.
На фоне ночного неба освещённая изнутри оранжерея кажется сказочной – отдельным тёплым и прекрасным миром цветов.
Санаду знает, что там, в оранжерее, ему не очень-то обрадуются.
И вероятность получить знатную головомойку от её хозяина велика.
Не говоря уже о том, что нюансы связи с Марой после этого разговора могут стать достоянием всех архивампиров, чего Санаду точно не хочет.
Но он идёт к стеклянной, оплетённой медными цветочными узорами двери.
С неба ледяными кристалликами осыпаются снежинки, замирают искорками на тёмных каменных плитах.
Шагов Санаду не слышно, но ветер громко треплет его одежду. Завывает над оранжереей.
Возле двери Санаду останавливается. Сквозь стекло смотрит на озарённую тёплым светом поляну в окружении цветов.
Там, в плетёном кресле, с книгой восседает древнейший из архивампиров – Вааразариз.
Вааразариз поднимает взгляд. Поверх книги смотрит на Санаду.
Ждёт.
Санаду тянется к медной ручке.
Он может войти, спросить, узнать…
Его пальцы почти касаются металла, уже ощущают его тепло – магическое, оберегающее от пронизывающего холода кущи цветов внутри оранжереи.
Сердце Санаду бьётся слишком быстро.
В мыслях полный сумбур: смесь воспоминаний о Клео и Маре, слова записок. Эмоции. Кудряшки Клео. Гладкие рыжие локоны Мары. Весёлые искорки в глазах Клео. Яростная страсть в глазах Мары. Насмешливый голос Клео. И записка Мары с почти трогательным «не знала, иначе сказала бы тебе». Понимание, что это может быть обманом. И деликатность её ухода. И то, как бесстрастно смотрела Клео на его обнажённое тело.
Нужно ли спрашивать у Вааразариза о возможности разорвать связь с Марой раньше времени, стоит ли давать в его руки такую власть над собой, если Клео не проявляет интереса?
Есть ли причина для такого риска?