Перед самым концом каната Санаду будто бы соскальзывает – и многоголосое «Ах!» сотрясает воздух. Эмоции бурлят. Эта «ошибка» всегда даёт взрыв чувств, не удивительно, что на последнем выступлении Санаду её проворачивает.
Качнувшись на канате раз-другой, он ловко закидывает себя обратно на эту тонкую дорожку над ареной. Я выдыхаю – вместе с публикой. Мурашки бегают по телу, сердце дико колотится.
Как же я понимаю любовь Санаду выступать: это правда завораживает и пьянит.
Дрожащими пальцами тянусь ко лбу, но они натыкаются на мою маску.
Вдох-выдох. Последние шаги по канату – и Санаду на площадке, вскидывает руки под заслуженную бурю аплодисментов.
По подвешенным к потолку качелям он ловко спускается на арену и снова кланяется рукоплещущим зрителям. Я чувствую, как дрожит от радости его сердце.
И знаю, что он не прочь ещё покататься с этим замечательным цирком, но наш отпуск подходит к концу, пора возвращаться в Эёран, осталось только дождаться конца представления и отгулять прощальную пирушку с приютившей нас труппой.
***
Из раскинутого возле города шатра бродячего цирка мы уходим через два дня. Под утро. Украдкой, стараясь не тревожить валяющихся тут и там бывших коллег.
Впрочем, храповые рулады силачей и сторожа могут скрыть даже топот, не то что лёгкую поступь двух вампиров-акробатов.
Маски, в которых мы выступали перед публикой этого мира, прихватываем с собой.
Напоследок окидываем взглядом цветастый шатёр, выставленные в круг разрисованные фургоны. Бросаем взгляд и на крепостную стену города, колышущиеся в рассветном сиянии флаги.
Красивое место. Один из признанных миров, тоже предпочитающий тормозить развитие техники, чтобы сохранять природу и текущий строй с верховенством магов.
– Как жаль, что у нас такие короткие отпуска, – вздыхает Санаду и похлопывает себя по пустой фляжке на ремне. – И как хорошо, что я догадался прихватить драконьего спирта, иначе прощанье было бы не таким увлекательным.
Хихикнув и толкнув его локтем в бок (ведь именно из-за содержимого фляжки мы застряли здесь дольше запланированного срока, за что нам ещё огребать от Эдди, к которому мы для моральной подготовки заслали Цезаря), переплетаю наши с Санаду пальцы.
По вытоптанной зрителями и циркачами траве мы отправляемся прочь от стоянки и города – к ближайшему видному на горизонте перелеску: нечего телепортом светить.
Утренняя свежесть бодрит, помогает настроиться на рабочий лад. Ко входу под сень редких деревьев мы уже достаточно собраны. Здесь же переодеваемся в вытащенную из сумок одежду: правители кантона должны появиться в Эёране в приличном виде.
Наряд простых странствующих акробатов и памятные маски занимают своё место в сумках.
– Последний вдох свободы! – патетично выдаёт Санаду, после чего начинает творить канал телепорта.
Магия гудит, трепещут трава и листья деревьев. Я подхожу ближе к Санаду, он меня обнимает. Ещё пара мгновений – и серый всполох вытягивает нас в пространство между мирами. Перетряхивает и растягивает, прежде чем швырнуть на чёрные камни во дворе Лофтийского замка-дворца.