Чего не скажешь об Антонии: у него не только пёрышко, но и стул летает.

Но всему приходит конец, завершаются и эти занятия.

– Клеопатра, Марк Антоний, – Санаду усмехается. – Останьтесь.

Я замираю на полпути к выходу, Антоний тоже и даже уши прижимает. Остальные студенты, сначала замедлившись, под взглядом Санаду развивают рекордные скорости.

Вот были они, а через две секунды в аудитории остаются трое. Санаду поправляет свой шёлковый галстук, булавку в нём.

– Вы что-то хотели? – я подавляю желание как-то одёрнуть платье или волосы.

Аврелий почему-то прячется за моей спиной. Но при этом хвостом охватывает мои ноги.

– Да, – Санаду запихивает пачку листов в свою папку. – Хотел покормить вас ужином.

– Обоих? – уточняю я, а хвост плотнее окутывает мои ноги.

– Да, – мягко улыбается мне Санаду. – Подозреваю, у вас нет мешка орехов…

Антоний резко выглядывает из-за моей спины.

– …чтобы порадовать кое-кого, – теперь мягкая улыбка отражается и в глазах Санаду. – Да и в целом разве вы против ужина со мной?

– Эм, – от такого вопроса я даже подвисаю. – А у меня есть причины противиться?

– Определённо нет, – Санаду подходит ко мне и предлагает свой локоть.

Я смотрю на его согнутую руку.

– Держитесь, – поясняет Санаду. – Иначе я не смогу вас телепортировать.

– А Антоний?

– Он держится за вас хвостом, этого достаточно.

Я приподнимаю руку, но в нерешительности медлю и не касаюсь ткани такого благородно синего цвета. Почему-то мучительно терзает вопрос: Санаду сейчас снова тёплый или нет?

– Что-то не так? – с долей беспокойства спрашивает он, и я дёргаю голову – заглянуть ему в лицо, но останавливаюсь, чтобы не попасть под чары тёмных омутов.