Но я её уже не слушала, я бросилась прочь, туда, к нему. Внутри всё покрылось коркой льда, я не понимала, как же так. Как так? Почему Тейге убил отца Илиаса? Что им было делить? Может, дело в том, что Гаррет слишком близко подошёл к секрету тёмного дара и, как следствие, светлого? Они же идут рука об руку.

А-а-а! Не важно! Сейчас важен только Лиас. Внутри разгорелся свет, обжигая теплом и потащил меня, указывая путь. Мне что-то вслед прокричали охранники, когда я взлетела по лестнице и в наглую распахнула дверь, пронеслась мимо секретарей и ворвалась в королевский кабинет.

— Леди Татианна? — король приподнялся из-за стола и крикнул людям позади, — пропустите!

— Тати? — позвал Эльмар и вымученно улыбнулся.

Илиас стоял ко мне спиной посреди кабинета и сжимал кулаки, окружённый рваными клочками чёрного дыма. Он был напряжён как струна, казалось, ещё немного, и зазвенит, разрывая всё вокруг. Король устало упал обратно в кресло, а принц смотрел на меня с мольбой, как утопающий, а потом перевёл нервный взгляд на Лиаса.

Я медленно подошла к нему и осторожно коснулась ладонью плеча, словно он был опасным хищником, который в любой момент может откусить мне руку и вообще сожрать всю целиком. Но я будто касалась холодного камня, от которого исходили волны пугающей силы.

Я быстро обошла моего любимого Гада и посмотрела в бесстрастное застывшее лицо. Только глаза горели двумя золотыми фонарями, а тьма становилась плотнее. Он был здесь и не здесь одновременно. Закрылся вместе со всеми своими эмоциями внутри и наглухо запечатал все двери, чтобы не сорваться, никому не навредить.

Новость о смерти отца потрясла его, смела все барьеры. Между ним и всепоглощающей уничтожающей яростью была тонкая грань из абсолютной защиты от всех эмоций. Но так нельзя! Нельзя! Чем дольше он держит всё внутри, тем разрушительнее будет выброс силы, когда барьер лопнет.

— Лиас, — прошептала я, обхватывая его острые скулы ладонями, не чувствуя страха перед ним, — пожалуйста, слушай мой голос. Прятаться — это не выход. Я помогу тебе справиться с выбросом силы. Никто не пострадает, я обещаю. Только доверься мне, сделай, как я говорю.

Но он не слышал. Не хотел слышать. Ну что за упрямец! Внутри разгоралось солнце, клочья чёрного тумана вокруг Илиаса пронзили золотые лучи. Я представила, как моя сила течёт к ладоням, как вливается в Лиаса, поглощает его тьму, разгоняет тучи, согревает, защищает.

— Пожалуйста, Лиас, вернись ко мне, — на глаза выступили слёзы, потому что он по-прежнему смотрел на меня холодными пустыми золотыми глазами, — вернись. Я же люблю тебя!

К рукам хлынула особенно горячая волна, вместе с моим признанием вливаясь в моего любимого мужчину. Его глаза распахнулись шире, зрачки сузились до точек, а потом Илиас пошатнулся, прикрыл глаза и упёрся лбом в мой лоб, тяжело задышал.

— Та-ня, — хрипло выдавил он, — Та-ня…

— Тише, — я шмыгнула. Накатил запоздалый страх за него. А если бы я не смогла? О боже, не хочу даже думать об этом.

Руки Илиаса обвились вокруг меня, прижимая к нему крепко-крепко. Он зарылся носом в мои волосы и замер. Я чувствовала, как странная вибрация, нефизическая, а на каком-то психическом уровне, медленно утихает. Ох, кажется, обошлось.

— Терион Тейге поплатится, — зло прошептал Монфор, продолжая прижимать меня к своей груди.

— Он посол Темрикана, у него дипломатическая неприкосновенность, — осторожно вмешался король, — а в Темрикане его будет не достать, Илиас.

— Я найду способ, — он поднял голову и, наверное, посмотрел прямо на короля, — но он должен умереть.

— Мы можем только выслать ноту протеста Темрикану, — в голосе его величества слышалось сожаление, — увы, он дипломат, но дело ещё и в том, что это произошло десять лет назад. Достаточно давно.

— Для меня и моей сестры — будто вчера, — прошипел Илиас, я сильнее прижалась к нему.