Моя любовь к фотографии никоим образом не ограничивается одними лишь фотоснимками. Меня также привлекает вся ее аппаратная часть – и материальная механика фотокамер как объектов, и наука о светописи, приводящая эту механику в действие. При подготовке к написанию этой книги я закончила курсы мокроколлодионной фотографии в Фонде Пенумбра в Нью-Йорке. Результатом обучения на этих курсах стал автопортрет, который я теперь использую в качестве фото автора. Сделала я этот автопортрет при помощи своего преподавателя, чье имя, к сожалению, я не могу сейчас найти в своих записях.
История фотографии читается как увлекательнейший триллер всех времен и народов. Она не линейна. Почти как в случае с любой наукой, история фотографии представляет собой сложную и неоднородную систему фундаментальных открытий, происходящих одновременно по всему миру. Среди особенно познавательных источников перечислю следующие: The Evolution of Photography by John Werge, 1890; The Silver Sunbeam: A Practical and Theoretical Textbook on Sun Drawing and Photographic Printing by John Towler, 1864; и Cassell’s Cyclopædia of Photography edited by Bernard Edward Jones, 1912. Если взглянуть на научные открытия одного и того же года, например 1859-го, которые приводятся в Ежегодном справочнике научных открытий за 1859 год или в иных источниках, то можно увидеть, сколько великих умов прилагали усилия для решения одних и тех же проблем и приходили к похожим решениям, но с различным успехом. Прогресс измеряется достижениями и склонен не замечать неудачи, хотя одно невозможно без другого. На судьбах ученых тоже можно проследить эту тенденцию. К примеру, Луи Дагер и Уильям Генри Фокс Тальбот, изобретатели дагеротипии и тальботипии соответственно, в свое время были хорошо известны, уважаемы и высоко оплачиваемы за их внушительные достижения. Фредерик Скотт Арчер, который в 1851 году изобрел мокроколлодионный процесс и таким образом заложил основы современной фотографии, напротив, умер в бедности, после того как потратил почти все свои скудные средства на собственные исследования. В моем романе «Пони» идея ферротипов Мартина Бёрда основана на открытиях Арчера, а также на аргентотипе сэра Джона Гершеля, изобретенном в 1842 году. В светочувствительном составе Мартина присутствует винная кислота – этот компонент станет частью формулы, которую запатентуют через тридцать лет под названием «процесс Ван Дейка». Человек, подобный Мартину, гений без подспорья в виде широких возможностей, всю жизнь вынужденный полагаться только на собственную изобретательность, вполне мог прийти к этой формуле раньше. Мартин Бёрд представляет собой множество разных людей по всему миру, чьи открытия остались неизвестны истории. Мы все встречали таких непризнанных гениев, и один из них – мой отец.
Расцвет и эволюция фотографической науки удивительным образом совпали с подъемом спиритуалистического движения в Америке в середине и конце XIX века. Это движение выросло не из неких религиозных учений как таковых, а на почве различных сообщений, зачастую задокументированных в книгах и периодической печати, ставших очень популярными во времена, когда путь к славе измерялся годами, а не секундами TikTok. Рост спиритуализма подкреплялся заимствованием научных терминов и явлений для объяснения того, что в широких массах воспринималось как непознанное. Словарь спиритуалиста очень напоминал словарь фотографа. В нем тоже встречаются «таинственные медиумы», то ли химические, то ли спиритические, благодаря которым нечто невидимое становится видимым. В фотографии этим таинственным медиумом является солнечный свет. В 1827 году Нисефор Ньепс применил его вместе с сирийским битумом для долговременной фиксации латентного изображения на оловянной пластине. В спиритуализме нет прямой аналогии закрепляющего раствора, который бы улавливал и фиксировал невидимый потусторонний мир, однако похожие слова часто используются для утверждения этой псевдонауки в умах последователей. В качестве краткого знакомства с той занятной средой предлагаю отыскать и прочитать хотя бы одну из перечисленных книг: The Night-Side of Nature by Catherine Crowe (1848), Footfalls on the Boundary of Another World by Robert Dale Owen (1860), Light from the Spirit World by Charles Hammond (1852).
На мой взгляд, темы фотографии и спиритуализма оказались тесно связаны, вот почему в моей книге они обе занимают такое заметное место. Конечно же, в конце концов все сводится к «вере в великое неизвестное», если прибегнуть к цитате из песни «The Seeker» группы
Помимо антикварных фотокамер и эфемерных снимков, я очень люблю старинные книги. И они тоже проникли в этот роман, в том числе «Телемак» Франсуа Фенелона (издание 1768 года), Ежегодник научных открытий за 1859 год, вышеупомянутая «Night-Side of Nature» by Catherine Crow, «Тезаурус английских слов и выражений» Питера Роже (издание 1854 года) и все четыре тома «Истории Земли и живой природы» (издание 1867 года). Читателям могла показаться странной эрудированность юного главного героя, Сайласа Бёрда, но прошу учесть: в те дни люди много читали. Хотя тогда были популярны и дешевые бульварные издания, вряд ли в доме гения-самоучки Мартина Бёрда у Сайласа был доступ к чему-то, кроме классической и научной литературы. Многоречивость и выразительный язык Сайласа отражают цветистый стиль книг, которые сформировали и его характер, и его дух вместо отсутствующих в его жизни учителей и сверстников. Что касается его «соприкосновения с молнией», то на эту деталь меня вдохновила краткая глава «Фотографические эффекты молнии» в уже упомянутом Ежегоднике научных открытий. Там описывались «древообразные» отпечатки, возникающие на спинах людей после удара молнии. Реальность невероятнее любой выдумки, как подтвердит вам почти любой писатель.
И последнее, о чем я должна упомянуть в перечне антикварных источников вдохновения, – это моя любовь к старинным музыкальным инструментам. У меня есть скрипичный футляр рубленой формы, сделанный в середине позапрошлого столетия. Именно с него началась второстепенная сюжетная линия, которая в конце концов стала ключевой для всей книги. Эпиграфом к «Пони» я выбрала народную балладу XVIII века «Прощание», также известную под названиями «Прощание с любимой», «Десять тысяч миль» и «Горлица». За долгие годы песня изменялась, возникали новые варианты, отдельные строчки и строфы перетекали из одной версии в другую, поэтому для книги я выбрала три куплета, которые мне больше всего нравятся. Вполне допустимо, что Эльза Морроу играла эту мелодию на своей баварской скрипке, поскольку «Прощание» часто включалось в музыкальные сборники того времени. Что касается самого инструмента, то, изучая мастерские, работавшие в тот период, я наткнулась на название города Миттенвальд (Mittenwald, от mitten im Wald), которое по-немецки означает «среди леса». После прочтения книги не возникнет вопроса, почему я остановилась на скрипке, сделанной в Миттенвальде. Образ леса, Чащобы как древнего непостижимого места, уходящего корнями в начало времен, присутствует в романе от начала и до конца.
При написании книги мне пришлось довольно глубоко погрузиться в историю подделывания денег, и остается только надеяться, что к нам в дом не постучится ФБР из-за моих поисковых запросов в Google. Очень полезными для меня оказались несколько книг: A Nation of Counterfeiters by Stephen Mihm, 2007; Three Years with Counterfeiters, Smugglers, and Boodle Carriers by George Pickering Burnham, 1875; Counterfeiting and Technology by Bob McCabe, 2016. Соединенные Штаты пережили всплеск фальшивомонетничества в XIX веке, то есть как раз в тот период, когда развивалась фотография и был популярен спиритуализм, и, конечно, я не могла не включить эту тему в сюжет своей книги.
В романе Эльза Морроу владеет печатным экземпляром стихотворения «Мой дух», написанного Анонимом из Ледбери. На самом деле автор этого стихотворения Томас Трэхерн, английский поэт и теолог XVII века. Меня привлекло восхищение Трэхерна тем, что для него было новой наукой «бесконечного пространства», а также его преклонение перед миром природы, который, как он был убежден, является дорогой к «блаженству» человека. Его труды оставались забытыми на протяжении столетий. Рукописи обнаружили в подвалах поместья в Херефорде во второй половине XVIII века, а издали и определили авторство только в начале XX века. То, что фрагменты произведений Трэхерна, безымянные и непризнанные, могли быть найдены и напечатаны частным образом, весьма вероятно, хотя и не подтверждается фактами. Книжные полки в антикварных магазинах ломятся от таких «анонимных» произведений, набранных грубым шрифтом и разрисованных граверами. Другими словами, у меня нет доказательств того, что такая книга, как у Эльзы Морроу, была напечатана, но нет и доказательств обратного. Для художественного произведения этого достаточно.
Если говорить о жанровой принадлежности «Пони», то, разумеется, исторический роман – это первое, что приходит на ум, поскольку действие происходит в XIX веке. Но я бы хотела сделать здесь небольшую оговорку. Книга писалась не для пересказа исторических событий, а для того, чтобы поведать небольшой сюжет, который, так уж случилось, разворачивается в определенном временнóм периоде. Исторический роман можно назвать маршрутом по истории, тогда как моя книга – это скорее река, текущая через нее. Сайлас пускается в путь через безымянную Чащобу на окраине вымышленного города. Поскольку почти любой лес на Среднем Западе на протяжении веков был свидетелем бесчисленных злодеяний против коренных народов со стороны европейских и американских завоевателей, то естественно предположить, что Сайлас, обладающий даром видеть призраков, столкнется с ними и в Чащобе. Я советую всем своим читателям найти и прочитать превосходную книгу An Indigenous Peoples' History of the United States for Young People by Debbie Reese and Jean Mendoza. В ней дается исчерпывающее описание многочисленных и разнообразных народностей, обитавших на этих землях задолго до прихода европейцев, а также бесконечных сражений, нарушенных перемирий, «переселений» и убийств, выпавших на их долю в последующие столетия. Все романы Тима Тингла и особенно How I Became a Ghost прекрасно написаны и помещены в контекст реальных исторических событий. Также я могу от всей души порекомендовать цикл Луизы Эрдрих The Birchbark House.
Действие в моем романе начинается в 1860 году, всего за год до начала Гражданской войны в США. Один из персонажей, Десмонд Чалфонт, рассказывает, что его семья перебралась в свободный штат Канзас, чтобы иметь возможность голосовать против распространения рабства в Америке. Его младшая сестра Матильда погибла, попав под перекрестный огонь между партизанами из Канзаса, которые были аболиционистами, и приграничными бандитами, с оружием в руках защищавшими рабовладение. Хотя история семьи Десмонда не имеет большого веса в повествовании, она очень ярко характеризует его как человека. Чтобы узнать больше о движении аболиционистов, нет ничего лучше книг Фредерика Дугласа: Narrative of the Life of Frederick Douglass, an American Slave; My Bondage and My Freedom; The Life and Times of Frederick Douglass. Что же до Джека Бьютимена, то он упоминает участие в Американо-мексиканской войне на стороне проигравших. Это значит, что он и Десмонд сражались в батальоне Святого Патрика против Соединенных Штатов: Деси – потому что он был против расширения рабовладельческих штатов, а Джек – потому что он когда-то слышал, будто Санта-Анна, прославленный генерал мексиканских войск, объявил себя Наполеоном Запада. Джек надеялся, что Мексика, придя к победе под руководством Санта-Анны, примет Уголовный кодекс Наполеона 1810 года, составленный под влиянием прогрессивных идей Декларации прав человека и гражданина 1789 года и легализовавший добровольные сексуальные отношения между мужчинами. Деси и Джек крепко подружились, пока сидели в тюрьме Рио-Гранде за свои убеждения. После того как состоятельный отец Деси заплатил за их помилование, они уехали в Калифорнию, где в течение года мыли золото на приисках, а затем перебрались в Розашарон. Такова их «закадровая» история, придуманная мной, и она не имеет отношения к событиям, описываемым в романе. Однако два этих персонажа так мне полюбились, что я решила рассказать вам об их прошлом хотя бы здесь, на последних страницах книги.
Большинство героев романа – мужчины из определенного места и времени в американской истории, но в моем представлении это книга, которая целиком и полностью посвящена женщине. Матери. Она здесь главная героиня, пусть за страницами, но именно она соединяет, и ведет, и защищает издалека, в пределах того, что она может делать, а это как раз и есть непознанное. В конечном счете это книга о любви, которая никогда не умирает, и о невидимых связях, существующих между людьми как живыми, так и мертвыми.
Мой мир, моя сущность, моя жизнь, моя любовь к книгам, мое все было заложено, выращено, вдохновлено и поддержано одним-единственным человеком. Моей матерью. Эту книгу я посвящаю ей.
Спасибо вам, Эрин Кларк, мой чудесный редактор, за всю вашу помощь и ваше терпение, пока я пыталась разобраться с этой странной маленькой книгой. Помню спокойствие, с которым около пяти лет назад вы восприняли мое сообщение о том, что я выбросила в мусорное ведро четырехсотстраничную рукопись, над которой работала, и что я начну с начала когда-нибудь в неопределенном будущем. Подобная безусловная поддержка редактора очень много значит для писателя, и я безмерно счастлива, что вы сочли результат достойным ожидания.
Спасибо вам, Барбара Перрис, Эми Шредер, Элисон Колани и неутомимый Арти Беннет, за вдумчивую и усердную корректуру. Вы сделали мою книгу лучше и крепче во всех смыслах. Спасибо, Джейк Элдред, за то, что вы собрали этот необыкновенный коллектив, наладили бесперебойную работу и были готовы к стремительному развороту в любой момент. Благодаря Эйприл Уорд, Тиму Терхьюну и остальным членам производственного и художественного отделов это издание «Пони» получилось прекрасным и внутри, и снаружи. Спасибо Джудит Хот, Джону Адамо, Доминику Симине: мы вместе шли по этому пути с 2012 года, и я признательна небесам за то, что нашла свою чудо-команду на самом старте. Барбара Маркус и Фелиция Фрэйзер, мне бесконечно повезло с тем, что именно вы, две удивительные женщины, стоите во главе «Random House Children’s Books», прокладывая новые пути и ведя по ним невероятно талантливых сотрудников издательства. Какой бы путь ни избрал мой «Пони», я мечтаю пройти по нему вместе с вами. Это путешествие будет наполнено радостью. Я благодарю Джилиан Вандалл Майо, одного из наиболее дорогих мне людей: ты – лучший спутник в поездках, о котором только может мечтать автор и друг, но больше всего я благодарна тебе за телефонный разговор, после того как ты прочитала рукопись, он значит для меня больше, чем ты могла бы предположить.
Я говорю спасибо Алиссе Айзнер Хенкин, моему агенту, которая всегда поддерживает меня и все мои книги, особенно эту. Во всем издательском деле нет человека, чьим профессиональным инстинктам я доверяла бы больше как с точки зрения литературы, так и с точки зрения бизнеса. Я бесконечно благодарна судьбе за то, что вхожу в число бенефициаров твоего таланта и самоотверженной работы. Мне кажется, вместе мы уже прошли десять тысяч миль, и надеюсь, что пройдем еще десять.
Спасибо тебе, Молли Флетчер, за бесценный вклад в трейлер книги. Твоя прекрасная игра на скрипке, и твое соло к песне «Прощание», и твоя помощь в производстве трейлера подняли весь проект на высоту, о которой я не могла и мечтать. Спасибо записывающей компании «Lane at Moon» в Гринпойнте за организацию записи с соблюдением социальной дистанции, а также Айдену за его помощь в видеосъемке.
Спасибо тебе, Ребекка Виткус, за участие в съемках трейлера, за всю твою мудрость и терпимость к моим вопросам по грамматике и корректуре. Но больше всего я благодарна тебе за ту радость, что ты принесла в наш дом в тот странный 2020 год.
Я благодарю врачей и медсестер, курьеров, сотрудников экстренных служб, учителей, почтовых и иных работников. Вашими усилиями мир продолжал жить во время долгих месяцев изоляции в пандемию COVID-19, когда я писала эти страницы.
Спасибо всем моим «Мамочкам Амальфи». Благодаря вам я сохранила здравый рассудок и много смеялась.
Спасибо тебе, Папи, за Итаку.