«Однако я до сих пор не понимаю, зачем вы меня позвали», — подумал епископ с выражением полного согласия на лице.

— Благосостояние жителей Атланской империи — заслуга тех, кто верно следует воле Света. Наша заслуга, — продолжил Иустин. — Но мы не можем позволить себе остановиться на достигнутом.

— Бесконечное движение к абсолютной цели — залог вечного сияния добра, разума и справедливости, — подхватил мысль Ферот.

— Правильно, правильно… Но, к сожалению, не все довольны сложившейся ситуацией, — тон кардинала несколько изменился.

Епископ застыл от неожиданности.

«Оппозиция? В Атланской империи? Не может быть. Или феи с гатляурами хотят больше власти? Люди стремятся приобщиться к управлению страной? Может быть, в совете архиепископов больше нет единства?» — догадки быстро сменяли друг друга в голове Ферота, сгорая в сомнениях и тут же восставая из пепла.

— Нет, нет… Вы, наверное, не так меня поняли, епископ, — улыбнулся Иустин. — Говоря о недовольных, я имел в виду тех, кто потерпел поражение в Вечной войне, а не наших светлых собратьев.

— Отродья Тьмы? — изумился Ферот. — Но что они…

— Как обстоят дела в Темном квартале? — перебил его кардинал. — Я ведь могу рассчитывать на исчерпывающую информацию по данному вопросу, обращаясь к коменданту Темного квартала?

В привычной мягкости и вальяжности Иустина вдруг почувствовалась необычайно сильная воля, парализовавшая епископа. Облик флегматичного философа развеялся по ветру, явив свету истинные черты властного правителя Атланской империи.

— Конечно, — нервно сглотнул Ферот, всей душой желая поскорее высвободиться из белого плена глаз кардинала. — В Темном квартале все спокойно, отродья Тьмы…

— Увы, я так не думаю, — возразил Иустин, даже не дослушав до конца.

— Но ведь нет никаких оснований полагать, что темные что-то замышляют.

Епископ лихорадочно пытался вспомнить, где он мог упустить нечто важное. Какие-нибудь веские доказательства, отчеты, донесения или смутные слухи — хоть что-нибудь. Но ничего не приходило в голову. Неужели комендант Темного квартала не справился со своими обязанностями?

— Оснований нет, — подтвердил кардинал. — Обычных оснований нет. Но у меня есть неприятное чувство, от которого очень хотелось бы избавиться. Чувство надвигающейся… угрозы, назовем это так.

— Угроза со стороны отродий Тьмы? — изумленно переспросил Ферот.

— Грубо, грубо… Это звучит очень грубо и далеко от истины. Но вы уловили суть, епископ, — Иустин сделал паузу, окинув взглядом темнеющее вдали пятно Темного квартала. — Не думаете ли вы, что мы стали слишком мягки по отношению к злу?

— Возможно. Но это лишь еще раз подтверждает, что милосердие созданий Света поистине велико, раз мы способны с состраданием отнестись даже к отродьям Тьмы.

— Безусловно, безусловно… Однако в первую очередь нам надо заботиться о благе тех, кто этого заслуживает, даже если наше естество наделено столь многочисленными добродетелями. И если ради торжества Света необходимо пролить кровь, то мы обязаны это сделать. Так поступали наши предки, сражаясь со злом во время Вечной войны, и они смогли одержать верх. Мы не должны омрачить их славную победу, допустив хотя бы малейшую возможность прощения темных тварей.

— Я не имел в виду прощение, — поспешил уточнить епископ. — Они никогда не смогут заслужить прощение, нет. Я говорил лишь о сострадании.