– Мясо крысиное или собачье? – решил уточнить я.

– Ну и шутки у вас, мужчина. Вам сколько?

– Думаю, один серебряный десятка на полтора тянет? – Я пододвинул пальцем монету поближе к писклявой пирожнице.

– Что это? – спросила она.

– Чистое серебро. Бля буду.

– Не хамите, мужчина. С вас шестьсот рублей. Пятнадцать пирожков с мясом по сорок рублей.

– Ткач, о чём это она? – Я беспомощно обернулся к напарнику, чувствуя, что наш разговор с лавочницей заходит в тупик.

– Так вы будете брать или как? У меня смена через пять минут заканчивается.

– Пойдём отсюда, – Ткач дёрнул меня за плечо, – темнеет, а мы ещё дом не нашли.

Я пожал плечами, сгрёб с прилавка серебряный, и мы двинулись дальше по улице.

Пятьдесят шестой дом был братом-близнецом пятьдесят восьмого и пятьдесят четвертого. Все они выстроились по чётной стороне улицы. Обычные четырёхподъездные пятиэтажки. На нечётной та же картина. Пятьдесят девятый – тёткин – стоял себе там и светил начинающими зажигаться окнами. Тридцать вторая квартира находилась на четвёртом этаже второго подъезда. Когда мы с Ткачом поднимались наверх, то наткнулись на бабу, поливающую цветочки, расставленные на подоконнике в керамических горшках и на полу в деревянных кадках.

Идиллия, ёптыть.

– Кто там? – спросили из-за обитой кожей двери с номером «32» в ответ на стук кулаком.

– Мы к Ирине Воропаевой, – назвал я имя усопшей матери Альбертика. – Посылку отдать надо.

А что ещё мне было говорить? Торговцы подержанными дробовиками? Не желаете почти новый «Рем» по сходной цене?

– Её нет сейчас, что передать? – сквозь зевоту ответили с той стороны. Эта неожиданная новость породила паузу в минуту эдак длиной.

Хороши дела! Вышла старушка, которой, на секундочку, должно быть лет эдак под сто, за молочком и сейчас вернётся. А Альбертик-то и не знает.

– Я принёс ей два килограмма шпика от младшего брата, – начал импровизировать я, уже собираясь выстрелить в замок, если переговоры не увенчаются успехом.

Хотя шуметь до смерти не хотелось.

– Странно. У неё вроде только сестра была, но вы можете оставить сало в её холодильнике, я сейчас открою. – За дверью зазвенели ключами.